СтремгLOVE

– Ну, как знаете, а я вас предупредил. – И доктор расстегнул ремень, а после и джинсы, и, оттянув левой рукой вниз исподнее, правой достал свой прибор, и предъявил его девицам, при этом вновь принявшись отбивать чечетку. Тук-тук-тук, так-так-так-так-так... – Могу специально для вас подрочить, чтоб подлинней вышло. Желаете?

– Ничего мы не желаем! А давайте нам наши деньги, и все!

– Здрасссьте, деньги... Вы, значит, хотите сказать, что я вам тут даром стриптиз устраивал? Старый дурак вам тут за спасибо отплясывал и елдой тряс? Вы с ума сошли, девчонки... Да вы просто отмороженные какие-то!

Тут встрял Богдан и говорит:

– Да, с таким хером тебе только в ночной клуб и ходить... Дома б сидел, эх ты, пензия! Скажи спасибо, ладно, спишем эти двести на представительские. Будешь мне по гроб жизни благодарен, понял?

– Это я благодарен? Тебе? – Доктор хотел было напомнить про старые времена, когда он носил своему умирающему дружку в пустую белую дешевую палату передачи из валютного магазина, но сообразил, что за давностью лет то дело уж точно закрыто, и некорректно было бы с его стороны даже вспоминать про него... И сказал про другое, про свежее, еще не забытое, где еще имело смысл взывать к справедливости: – Ни хера себе, благодарен! Я с твоими девками расплатился сполна. Набрали вы, я вам скажу, таких тварей бесстыжих!

– Мы когда будем институт благородных девиц открывать, так у нас, возможно, будут другие требования. И тебя тогда пригласим консультантом.

Но как бы то ни было, таки ведь справедливость восторжествовала.

Доктор ехал домой в смешанных чувствах. С одной стороны, был приятный сюрприз – вот, оказалось, старый товарищ не помер, а до сих пор жив-здоров, и дела у него идут хорошо. С другой же стороны, товарищ был уже и не товарищ, а чисто непонятно кто: так, чей-то чужой знакомый, с которым вас когда-то случайно познакомили. Тень старого приятельства. Это все был чистейшей воды happy end против того, что творилось кругом с его друзьями и друзьями чужих людей, – они пропадали, исчезали, их убивали и хоронили или они ломались и становились совершенно неузнаваемыми, в них ни следа не оставалось от того, какими они были в прежние безмятежные времена.

А что с Богданом так холодно поговорили при внезапной встрече, так и спасибо, что обошлось без мордобоя, без кровавых соплей, без стрельбы. Доктор недавно поменял двенадцать зубов и с ужасом думал о том, что вот еще раз придется пройти весь стоматологический круг, и снова кто-то будет за деньги жечь и ковырять родное мясо у него во рту и в крошку перемалывать бурами его похожие на маленькие Колизеи бедные одинокие зубы. В общем, это было даже счастье, что встреча со старым товарищем прошла на таком ровном холодном градусе.

После, в новую встречу с отцом Михаилом, как водится за водкой, Доктор ему долго и путано, не очень понятно зачем, рассказывал про постные дни, точнее ночи, которые он проводил в обществе срамных девиц за бессмысленными беседами. Михаил слушал не перебивая – небось у них в поселке городского типа нет таких заведений, и чисто профессионально ему интересно было послушать про новые прогрессивные и богатые подходы к греху. А когда рассказ был закончен, батюшка внезапно похвалил Доктора, чего тот уж совершенно не ожидал.

– Молодец! Даже иные святые отцы проповедовали перед блудницами. Дело хорошее, давай и дальше в том же духе.

– Так то они! А у меня – какое ж проповедничество? Так, шутки шутил с блядями...

– Во-первых, не надо ругаться. А во-вторых, какие ж это шутки? Это не шутки. Ты же их от греха отвращал – греха же не было?

– Вообще или как?

– Ну, в тот раз.

– В тот раз, отец Михаил, точно не было. Но в целом не могу сказать, что... Я до некоторых видов греха того... ну, падкий.

– Вот заладил! Ты ж не на исповеди тут... Ну, ты им о пользе поста и молитвы говорил ведь?

– Ну, в принципе это можно и так истолковать... При желании... И с некоторой натяжкой... Но только про пост! А про молитву, кажется, и не было ничего. Да они б и не поняли, может...

Но отец Михаил не слушал оправданий.

– Стало быть, ты перед ними проповедовал!

– Да как же я мог? Мне ж никто не поручал...

– Зачем же поручать, когда это и так с тобой случилось? И так тебя привел Господь. За это давай и выпьем.

Эти рассуждения все еще казались Доктору странными, но продолжать спор он не стал, поскольку богословие ведь не было его сильной стороной. И потому он, кивнув отцу Михаилу, молча и жадно выпил. Причем выпил виски – поскольку Христос к тому времени уж воскрес, о чем Доктору уже сообщили раз сто только за один тот день. Слышать это было приятно, тем более что хорошие новости приходят нечасто. Все-таки хорошо, когда все хорошо кончается...

Забавно – потом, после, случайно Доктор от кого-то узнал, отчего старый дружок Богдан стал меньше ростом: его врачи укоротили на пару позвонков, которые стискивали некий нерв как пассатижами. Ну, укоротили, так что? Ему можно подкладывать под задницу бумажник, и он будет казаться куда выше ростом...

Дорогая пропажа