Читаем Стрет и Вайнд. Непохожие (СИ) полностью

Я снова выглянул из-за угла. Неуспокоенный оказался мужчиной. И не старым, а крепким и зрелым. А судя по оружию в его руках - мечу в одной руке и щиту в другой, на жизнь он зарабатывал отнюдь не рыбалкой да пахотой. Хорошо то, что в случае победы с этого мертвяка можно разжиться чем-то полезным. А плохо то, что в отличие от обычного зомби, неуспокоенной гораздо быстрее, сильнее и сообразительнее.

Нехорошо.

Спрятавшись обратно, я бесшумно выругался. Эх, ну почему мне выпала такая ужасная доля? Нет, чтобы Вайнду просто раскошелится, и одарить меня понравившимся мечом. Вместо этого я вынужден в одиночку биться с такими кошмарными монстрами. Да еще и в кромешной тьме, в пыли, в затхлости и вони. Ну что за досада. Эх, Вайнд, Вайнд - какой же ты гад и скопидом.

Но сколько жалуйся, этим дела не сделаешь. Закончив с причитаниями, я принялся готовиться к следующей битве.

Неуспокоенный медленно брел по узкому темному коридору, а потому придумать план мне не составило труда. Я остался у заветного поворота, с приготовленным для замаха оружием, и когда мертвец поравнялся с моей засадой, нанес ему сильный удар с плеча. Но бывший воин, видимо, не зря проедал свой хлеб - уловив мое движение, он быстро отпрыгнул в сторону, не забыв выставить свое оружие для защиты.

Быстрое нападение превратилось в длительное сражение. Ничего - я смогу осилить и это.

Неуспокоенный медленно покачивался из стороны в сторону, демонстрируя мне свою решимость сражаться до конца, а вместе с этим и все остальные прелести - почти черную иссушенную кожу, полуистлевшие кожаные доспехи, сквозь которые проглядывались крепкие мускулы, а главное - кем-то погрызенный круглый деревянный щит и прямой короткий меч, изрядно прокрытый ржавчиной. Преимущества врага - на лицо. Но и его недостатки я видел тоже - шлема на голове врага нет, а значит, она и станет моей наиглавнейшей целью. Так же нет у него и сапог - видимо, их стащили кладбищенские грабители. Это тоже будет мне на руку.

Что ж, приступим.

Я напал первым. Сделав короткий ложный выпад, я заставил мертвеца атаковать меня в ответ. Учитывая узость коридора, атаковать противник мог только в одном направлении. Отбив ожидаемую атаку, я выскочил вперед и, преодолев еле сдерживаемое отвращение, с силой саданул врага ногой по его ничем прикрытой стопе, и сразу же отскочил назад.

Раздался противный хруст. Если воин его и расслышал, то не придал ему значения. Воин-мертвец снова замахнулся мечом, намереваясь ударить меня наискось, в грудь. Дождавшись замаха, я благоразумно отпрыгнул назад, готовый, если что, спрятаться за угол. Чтобы не упустить добычу, враг потянулся за мной, сделал шаг вперед, перенеся упор на поврежденную ногу. Это оказалось нервным решением - раздробленная стопа не выдержала веса тела и стала стремительно расползаться. Мертвяк неловко задергался, словно поскользнулся в луже, и замахал руками, в надежде удержать ускользающее равновесие.

Именно этого я и ждал - увидев, как мёртвый воин развел свои руки в стороны, я подскочил вперед и с силой ударил его набалдашником палицы в чёрное от времени лицо. Соперник дернулся назад, что только ухудшило его положение. А я уже был готов для нового нападения. Удар под дых - и нежить согнулась, подставляя мне незащищенный затылок. И уж тут я не оплошал - ударил сверху вниз, да так, что чуть сам не растянулся на грязной земле.

Мертвец упал. Дело сделано? А, нет - мертвяк ложится, но окончательно не умирает, беспорядочно шевеля руками и ногами.

- Да что б тебя, тварь! - тихо ругнулся я, не вполне понимая, пытается встать или хочет достать меня. Впрочем, мне это было уже интересно. Занося ногу над хаотично шевелящимся телом, я с силой опустил ее на спину упавшего существа. Стон, хруст переламываемого пополам позвоночника, а за ними - долгожданная тишина.

- Покойся с миром, кто бы ты ни был. - Вот и все. Еще одной жутью меньше.

Отдохнув и как следует отдышавшись, я пошарил рукой по трупу воина. Меч, а с ним и короткий нож перекочевали в мой трофейный мешок. Качество добычи оказалось не очень, но на другое я и не рассчитывал - я ведь забирал ее у нежити, пролежавшей в земле не год или два, а возможно, несколько десятилетний. Но это все равно уже хоть что-то - если так пойдет и дальше, этот поход окажется куда лучше двух предыдущих. Да - удовольствия от сражения с нежитью никакого. Если не сказать больше. Но чего не сделаешь ради получения желаемого.

Третьим моим противником оказался скелет, стоящий на страже в одном из коридоров.

Это открытие сильно меня обескуражило: если зомби и неуспокоенных я еще хоть как-то мог причислить к людям, а от этого разрабатывать планы боя, то, как сражаться с этим нечестивцем я просто не представлял. Да, я понимал, что он легче зомби и оттого, наверное, шустрей. Но что мне с этим делать?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза