Строгий профессор

При упоминании Наташи я отвожу глаза. Это не та тема, которую я хотел бы обсуждать с ней. А она изменилась, стала как будто более уверенной в себе. Двигается иначе. За два года у неё переменились не только стрижка и одежда, с момента нашего расставания её взгляд стал более уверенным и открытым, необычно видеть её такой смелой и счастливой.

Почему-то волнуюсь, наблюдая за тем, как Лиля переставляет с подноса местный невообразимо сложный салат, плов, суп, блинчики на десерт и кофе. Она всегда пила очень много кофе, хотя я был против этого. Не раз говорил о возможных проблемах с сердцем.

Лиля аккуратно орудует ножом и вилкой, а затем, снова улыбнувшись, сообщает мне сногсшибательную новость.

— Я же теперь тут работаю, Ром. С первого числа. На кафедре лингвистических дисциплин и межкультурных коммуникаций.

 — У Довгулевич, что ли? — удивленно заглядываю ей в глаза.

— Совершенно верно.

— Невероятно, — усмехнувшись, вспоминаю, что вообще-то был очень голоден и ел до этого.

— Рома, как ты? Сто лет не болтали, надеюсь, мама хорошо? Ты женился? — осматривает она мои руки на предмет обручального кольца.

И снова улыбается, не обнаружив последнего.

— Пока нет, — опускаю голову, продолжая свой обед.

Знаю, что Лиля замужем. Я ещё помню, что именно она стала инициатором нашего разрыва. Причина была, но не такая уж, чтобы очень резкая. Лиля выскочила замуж за доцента из Севастопольского государственного, уехала и вот вернулась. Странно видеть её здесь. Говорят, он влюбился в неё с первого взгляда. Его можно понять, в Лиле всегда была какая-то нежная интеллигентность. Ну и красивая она, конечно.

— Встречаешься с кем-то, Ром?

Молчу. Рассказывать про Иванову не планирую. Это наше с ней общее дело.

— Ой, прости, неудобно как-то. Но нечужие ведь. Вот увидела тебя и радуюсь, что будет близкий человек в университете. А я вот уже отженилась, — показывает пустую руку с полоской незагорелой кожи на безымянном пальце, нервно убирая волосы с лица.

Знаю я этот её жест. Мы ведь долгое время были родными. Она переживает. Видимо, расстались плохо. Появляется желание обнять и посоветовать выплакаться. Но я тут же беру себя в руки и продолжаю есть. Сколько времени прошло даром. Если бы не тот инцидент, который я не смог объяснить, а Лиля принять, возможно, у нас уже были бы дети.

— Мы развелись, Рома. Но это сейчас не имеет значения.

Я не то чтобы удивлен, я шокирован.

Продолжаем есть, Лиля переводит разговор в рабочее русло.

— Кстати, только что говорила с Шириным. Деканат в восторге от твоих последних работ, и в эту пятницу в Москве пройдёт симпозиум профессоров Российской академии наук, на котором будут обсуждаться результаты деятельности профессоров с момента их избрания. Декан предложил твою кандидатуру.

Она с таким восторгом улыбается. Всё как и прежде — у нас миллион общих тем.

— Ром, это прорыв в твоей карьере! Я очень за тебя рада. О большем и мечтать сложно. В общем, они уже всё оформляют. Как ты знаешь, почётное звание было введено прошлой осенью, и главной целью была помощь в развитии науки и академии наук, в частности. Звание уже присвоено четырёмстам твоим коллегам. Данное нововведение позволило академии расширить границы и полноценно исполнять новые задачи. В общем, в пятницу мы: несколько человек с вашей и нашей кафедры — отправляемся на симпозиум. В программу включено большое количество вопросов разных сфер по развитию стратегических направлений. Ужасно интересно, жду не дождусь! Однако основная часть симпозиума будет посвящена обсуждению итогов деятельности профессоров и постановке приоритетов. И вот там будет озвучена твоя кандидатура. Ром, я просто ужасно за тебя рада!

Она так откровенно счастлива. Мне даже слегка неудобно. Декан говорил мне, но я воспринял это спокойнее. А вот человек искренне рад за меня. 

— Я слышал об этом, но не думал, что Ширин говорит серьезно. 

— Ром, ну а кто, если не ты? Человек с кристальной репутацией. Все твои работы — это же шедевры. Уж мне ли не знать, что для тебя значит карьера и научная деятельность.

Она несколько минут ест, а потом снова начинает восхищаться мной и моей работой.

— Представляешь, — говорит шепотом, — на симпозиум приглашены представители Правительства, Совета Федерации, Думы, а также федеральных органов исполнительной власти и ведомств. И там будут говорить о тебе, Ром. Немыслимо, просто немыслимо.

Я улыбаюсь ей, кивнув, смотрю на взрослую самодостаточную женщину. Наши отношения всегда были правильными. Они не нарушали никаких моих принципов и границ. С Лилей мне не приходилось ломать себя.

И сейчас Лиля свободна.

* * *

Наташа

Сдерживаюсь и не звоню ему сама.  Сижу на парах, пытаюсь погрузиться в учебу, но материал, как назло, не усваивается. Что-то там записываю в тетрадку за преподавателем, но строчки пляшут, будто пьяные, перечитываю по десять раз, но всё равно ничего не понимаю. Теперь, когда я отдала профессору свою невинность, по сути, сделав его самым главным мужчиной в своей жизни, мне катастрофически мало его внимания.