Стройки Империи (СИ)

"Волга-спорт" миновала автоматичский шлагбаум на посту и остановилась рядом со съездом в подземный гараж. На козырьке крыльца бросилось в глаза необычно большое количество таблеток - светильников: одна из немногих деталей, наряду с забором и высокими уличными фонарями вдоль дорожек двора, указывала на ВИП-принадлежность здания. Удостоверение пришлось предъявлять на входе, где вместо старушки сидел вахтер солидной комплекции в форме и со здоровенной кобурой на боку.

Интерьер фойе, куда сходились три коридора, мыслей о номенклатурной роскоши не наводил. Стены были украшены двумя однотонными фресками, похожими на иллюстрации из книг. На одной - девущка в скафандре, улыбаясь, идет по чужой планете. Сюжет другой был какой-то философский: справа орел собирается терзать Прометея, слева офицер и дама, то ли Наташа Ростова и князь Андрей, то ли Анна Каренина с Вронским, а внизу это все венчала женская головка с прищуренными глазами и пышными локонами, то ли из прошлого, то ли из будущего. Четыре серых лифта холодно поблескивали металлом.

На восьмом этаже фрески были попроще. Город будущего с монорельсами и вертолетами с одной стороны и гигантский корабль на подводных крыльях в бурном море - с другой. Видимо, художнику хотелось чего-то далекого и светлого. А поскольку во всем этом был оптимизм и даже где-то действительность в ее революционном развитии, замысел без труда утвердили.

- Вот и ваше бунгало, - произнес Павел Ойвович, когда они подошли к лакированной двери слева в конце небольшого коридора в крыле трилистника. - Или у вас в будущем так не говорят?

27. Полпути наверх.

Квартира оказалась трехкомнатной, и сочетала в себе попытку примирить хрущевский минимализм со сталинской роскошью. По площади и планировке, с проходной гостиной она вполне соответствовала "трешке" в панельном доме, и ничем не напоминала бунгало. Прихожая в виде буквы "Г" со встроенной вешалкой показалась Виктору не слишком удобной. В гостиной балкона почему-то не было; в углу, напротив двери, на массивной полированной тумбочке царственно восседал цветной "Рассвет" - внушительный куб, классика зари цветного телевидения, с длинной черной полосой решетки динамика сбоку экрана, внизу которой блестела хромом ручка переключателя каналов, а выше в два ряда выстроились ручки настройки и переключатель на дециметровый диапазон. Из-за стекол тумбочки виднелись пластинки.

Это был не просто телевизор. Он внушал. Внушал силу, внушал уверенность в силе государства, в народе, который собирал это чудо техники. Телевизору вторил квадрат радиолы "Рапсодия" у стены напротив окна - строгий, элегантный, с большой акустикой ниже черной полосы шкалы настройки, он напоминал о принадлежности хозяина жилья к людям с развитым художественным вкусом. Пространство между окном и дверью в кабинет стандартно занимал диван-кровать, над которым висела небольшая репродукция - картина Попкова "Выходной день": лыжники, поезд и березы в багровых лучах заката. Напротив дивана - полированная стенка: на полках за стеклом - чайный сервиз, несколько хрустальных ваз для цветов и конфет, ладьи для салатов, стопки тарелок... среди этого аскетичного разнообразия Виктор сразу узнал знаменитьый шуваловский хрустальный сервиз "Банкетный"; это изящество форм, эту филигрань сверкающих алмазных граней нельзя было спутать ни с чем в любой реальности. На открытых полках разместилась черная статуэтка-часы, немного книг и художественных альбомов и штук пять декоративных тарелок. Тут же, на стенке стоял черный телефон. И еще от сталинского миропорядка здесь был квадратный стол со скатертью, на котором стояла ваза. Стол, за которым неторопливо и торжественно завтракали, обедали и ужинали - здесь он еще не был вытеснен легкомысленным журнальным столиком или униженным до узкого квадрата столом-книжкой, вытаскиваемой по причине больших торжеств.

Коля, занесший сумки, тут же открыл шкаф и полки и стал раскладывать вещи Виктора. Лехтонен подошел к "Рапсодии" и положил на полированную крышку ключи от квартиры.

- Вот... Обживайтесь до завтра. Продукты на кухне, горючее, ежели чего, в стенке. Что бы ни случилось, до завтрашнего дня на это вы влиять не будете. А вот это носите с собой...

Он вынул из внутреннего кармана пальто рацию "уоки-токи", изящную, прямоугольную, с серебристой решеткой динамика и сверкающей антенной, и протянул Виктору.