Строптивый омега (СИ)

— Как послушно, — цыкнул языком альфа, ему-то раздеваться не надо было, поэтому он сразу навис над любимым.

— Нужно сопротивление?

И не дожидаясь ответа, Габриэль, так и не развязав пояс, стал отталкивать от себя мужчину, и пытаться из-под него выбраться.

Но альфа оказался проворнее: довольно резко развязав и стянув пояс с омеги, он ловко перекрутил его вокруг запястий, поднятых вверх.

— Пока это бесполезно, — Винсент накрыл губы омеги.

Вся эта игра лишь добавляла остринки в их плотские утехи. Габриэль и сам не заметил, как стал сильнее заводится, поцелуй превращая в борьбу за право взять вверх. И никакой нежности. Покусывания, сплетения языком, пошлые громкие звуки поцелуя. А руки, перевязанные, альфа поднял над головой. Тогда Габриэль стал дергать ногами, случайно ударив коленом в пресс мужчине. Тот слегка сморщился, но даже не разорвал поцелуй, покусывая в отметку губы омеги.

— Отпусти меня, — потребовал Габриэль, стоило оторваться. Губы немного болели и припухли после такого дикого поцелуя.

— Зачем? — альфа поцеловал подбородок, спускаясь вновь к шее.

Дыхание и без этого сбилось и было тяжелым, поцелуи лишь подливали масло в огонь. Смазка начала выделяться, запахи становились резче. Габриэль втянул носом чуть глубже, балдея от мяты и хвои. А если еще открыть окна и впустить холодный воздух, получится морозная свежесть. Так часто пахло, когда Винсент выходил на улицу именно в зимнее время года.

— Я не хочу, чтобы ты меня трогал. Отпусти.

— А если отпущу, — Винсент стал отстраняться, прекрасно зная о том, что омега возбужден.

Это совсем не то, что хотел Габриэль, и стон, наполненный разочарованием, не в силах был сдержать. Говорил-то с одним смыслом, но тело просило противоположное. Это ведь чертова игра! И омега сам себя загнал в ловушку. Хотя с другой стороны… И Винсент не сможет на этом так просто остановится.

— Хороший мальчик, — коварно улыбнулся альфа, — твое тело само решило, что хочет меня.

Пока руки не держали, Габриэль вновь отпустил их и стал выпутываться из хорошо завязанного пояса. Поднес ко рту, чтобы зубами развязать узел, но эти действия быстро прервали.

— Нельзя, — наигранно строго ответил альфа, перехватывая руки и пролезая в кольцо из них, — это лучшее для рук применение, — и снова утянул в поцелуй, оглаживая стройное тело.

И омега поплыл. Они оказались друг к другу еще теснее и ни о каком сопротивлении не могло заходить речи. Тело охотно отзывалось на прикосновения.

— Какой же ты горячий, — шептал альфа, буквально вылизывая шею, — я без ума от тебя.

— Винсент, я хочу снова… — тихо прошептал Габриэль, стыдливо при этом прикрывая глаза. Но возбуждение уже так сильно, что смущаться просто невозможно, к тому же после всех их страстных времяпровождения. — Испробуй меня, пожалуйста, — наконец выдал он свое сокровенное желание и сильнее раздвинул ножки. Смазка уже стекала на простынь, образуя небольшое пятно.

— Мой омежка решил сдастся? — Винсент поцеловал напоследок губки, вылезая из своеобразный объятий и дорожкой из поцелуев продвигался к бедрам.

Что-то похожее на тихий скулеж получился у омеги, когда руки огладили бедра и попу, а язык прошелся по колечку мышц, собирая смазку. Тело выгнулось дугой и задрожало, словно осиновый лист.

«Боже, как же это хорошо…» — Габриэль вертел головой из стороны в сторону, чувствуя, как пот стекает по вискам и лбу.

В комнате стало невероятно душно. Светлые волосы разметались по подушке и некоторые прилипали к лицу. Винсент прошелся языком по члену, легко поцеловал яички, а после вновь вернулся к сфинктеру, проникая языком внутрь. Метание омеги его не особо радовало с одной стороны, поэтому пришлось удерживать бедра руками и ловить ушами тихие стоны.

Так он уже второй раз довел до оргазма только этими грязными ласками. Такой яркий и крышесносный, что омега чуть не ушел в беспамятство. На несколько секунд он даже не шевелился, а затем тяжело задышал, приходя в себя

— А теперь, — Винсент вновь навис над омегой, — не хочешь ли ты удовлетворить меня?

— И что мне сделать? — все еще перевязанные руки Габриэль поднес к лицу, стирая капли пота и заодно убирая волосы, что лезли в рот.

— Все, на что хватит фантазии, — Винсент зубами развязал пояс, освобождая руки.

— Мне сходить за своей игрушкой? — и откуда-то взялись силы нагло усмехнуться, подкалывая альфу.

— А иди, — усмехнулся в той же манере альфа, освобождая ход.

Пару секунд изучая лицо альфы, с явным желанием выяснить, шутит он так или всерьёз считает, что его не трахнут фалоимитатором?

— Ты сам на это подписался.

И после этой брошенной фразы, Габриэль (в который раз уже), поднялся с постели, на ходу поправляя халат. Ноги, правда, еще дрожали после яркого оргазма, но он добрался до таинственной черной коробочке. Забрал из нее игрушку и вернулся обратно в теплую постельку.

— Сам ноги раздвинешь или мне помочь?

— Твои ножки, конечно, раздвину сам, — спокойно ответил альфа, хотя в глазах плясали задорные бесенята.

Омега же напротив недовольно поджал губы.

— Для чего, по-твоему, я это вытащил? — и повертел в руке искусственным членом.

— Для себя?