Строптивый омега (СИ)

— Вроде же ты просил тебя удовлетворить. Или я что-то не так понял?

— А разве наблюдать, как омега самоудовлетворяет себя, это не приносит удовольствие? — печально вздохнул альфа.

— Попахивает извращением, — покривил носиком омега, но лишь чтобы скрыть смущение. Вон, уши уже явно покраснели. Он ведь сам обещал как-то такое провернуть. Может, и не прямым текстом, но точно что-то было. И то, что на тот момент он был пьяным — дело не меняет.

— Если хочешь, — Винсент обнял за талию, — я могу сам тебя удовлетворить, — выудил из пальчиков омеги игрушку, слегка повертев ее.

— Нет-нет-нет, — в неясной панике Габриэль стал вырываться. Но держали его крепко. И если присмотреться, не так уж и сильно он сопротивлялся. Просто стыдно было от представлений. А уж когда все это воплотиться в реальность…

— Что такое? — ласково погладил по предплечью.

— Все это дико смущает…

— По-моему, ты уже давно должен был забыть о смущении, с момента, когда я лишил тебя девственности, — мурлыкнул на ушко альфа.

— А ты и рад был знать, что я более ни с кем не спал, — фыркнул Габриэль, но уже отогнал от себя ненужную, да и бессмысленную панику. Он поднялся на коленях, возвышаясь над любимым, и обнял за шею.

— Я был на седьмом небе, когда узнал, что во всем твой первый, — альфа огладил талию. — Мне досталась еще не раскрытая роза, которую так хотелось оберегать, пока она не будет готова показать свои прекрасные лепестки. Я счастлив, что мне на веку выпала такая доля. Но я бы любил тебя абсолютно любым.

— Умеешь заворожить красивыми словами, — Габриэль склонился к чужим губам, сначала нежно прикусывая нижнюю, и только затем нормально целуя.

Винсент ничего не ответил. Не хотелось прерывать поцелуй. Слишком альфа любил эти сладкие губки, которые могли помочь здравому рассудку покинуть голову. Одна его ладонь омеги оказалась на затылке, и большим пальцем он нежно гладил по шее, а второй рукой сцепил с рукой альфы пальцы в замок. И все то время они продолжали целоваться. Фалоимитатор на время был забыт и откинут на постель.

Тот момент, когда Габриэль вновь был уложен на спину, а его дорогой альфа вновь навис, был не очень-то запоминающимся. Зато когда поцелуй прервался и взгляд уцепился за вернувшийся в руки Винсента искусственный член, все вернулось на свои места. Что-то среднее между напряжением и томлением внизу живота из-за предвкушения ощутил омега, ловя то хитрый взгляд альфы, то переводя взгляд на игрушку.

Однако сразу вводить игрушку в тело омеги Винсент не хотел. Он только слегка дразнил. Возил головкой по коже живота, бедер, иногда касался члена омеги. Вторая рука в этот момент очерчивала контуры фигуры. Винсенту нравилось смотреть, как его омега замер в ожидании, но тело его все равно слегка подрагивает. В ожидании главного ингредиента. Никакого терпения не хватит, чтобы получить наконец то, к чему они оба так долго подходят. Любители долгой прелюдии.

И все-таки Винсент — ребенок. Только играет теперь во взрослые игры.

— Долго мне еще томиться в ожидании? — Габриэль слегка прогнулся в спине.

— Попроси, — прошептал на ушко альфа, опаляя кожу горячим дыханием. — Попроси, и я исполню.

— Изверг ты! — обидчиво ответил омега, закрывая глаза. Он ведь и правда уже готов был раздвинуть ноги шире и умолять…, но из принципа этого не делал. Хватит уже, достаточно напросился.

— Ну, как хочешь, — Винсент усмехнулся, проведя искусственным членом по ложбинке, собирая смазку и слегка дразня круговыми движениями сфинктер.

Омега замер, чувствуя желанное так близко. И смазки выделилось достаточно, чтобы без труда засадить этот искусственным член по самое основание и сразу начать двигать им, вытягивая пошлые стоны и крики. Но Винсент, переполненный коварными идеями, вновь стал водить членом по телу омеги и спускаться к бедрам. Как же было весело наблюдать над разочарованным лицом его строптивого омеги.

Винсент хочет поиграть, почему бы пойти ему на уступки? Но на нет и суда нет, как говорится.

В итоге их игра растянулась на долгие минуты. Омега уже готов был сорваться, держался на последнем издыхании, и все равно упорно молчал, если, конечно, не считать тихого скулежа, стоны — это слишком. В нем же плескалось слишком много желания и одновременно с этим разочарования. Что в дальнейшем подстегивало на более решительные действия. Но тогда нужно открыть рот! Дилемма, чтоб ее…

Альфа уже не хотел слушать такую тишину, поэтому довольно резко, но не менее аккуратно, вошел в тело омеги игрушкой и сразу же вынимая. И это был самый жестокий и варварский поступок. Тихий вскрик сорвался с губ. Желанная заполненность, не успел только привыкнуть к ней, вновь сменилась… ничем.

— Сволочь ты! Ненавижу!

— А клялся недавно в любви, — несколько обиженно проговорил альфа.

— Ненависть тоже нужно заслужить. Оно такое же сильное чувство, как и любовь, — Габриэль нес совершенно ненужную сейчас ерунду.

Когда головка искусственного члена вновь начала надавливать на влажный анус, тело само двигалось, желая насадиться. Но умелый мастер, что контролировал ситуацию, не позволял делать лишних движений.