Читаем Строптивый омега (СИ) полностью

— Вполне возможно, — альфа уткнулся носом в шею, вдыхая аромат муската и лаванды.

— М-м, тогда может, ты и сейчас догадаешься, что я захотел?

— Не сейчас, — усмехнулся Винсент, — после того, как мы устроим пикник и я искупаюсь.

— Хорошо. День держался, продержусь еще несколько часов.

И омега сменил положение, усевшись полу боком.

— То есть, — заинтересовался Винсент, — ты меня хотел, даже когда мы находились в ссоре?

— И в тот момент я презирал свою сущность.

— Ну и вредина же ты, — наигранно обиделся альфа. — У нас была возможность помириться, если бы только сказал два слова.

— Страстное примирение в постели…

Только представив, насколько бы жарким был их секс, дыхание учащалось и сердце билось сильнее. Господи, а сущность-то как откликалась, готовая хоть сейчас ноги раздвинуть. Чертовы инстинкты!

— Я бы любил тебя целый день, — жарко шепнул Винсент, с удовольствием отмечая отзывчивость тела омеги.

— И ночь…

— И утро, — ладони дразнили тело омеги.

— И сейчас, — сладко простонал Габриэль, когда почувствовал горячую руку альфы на внутренней стороне бедра. А возбуждение уже становилось явным. На белых штанах могли появиться совсем неприличные пятна. Что спереди, что сзади.

— Нет, — усмехнулся Винсент, — когда пойдем на пикник. Там мы будем скрыты от посторонних глаз.

— Тогда что ты делаешь сейчас? — Габриэль перехватил руку.

— Всего лишь глажу, — с самым невинным видом ответил альфа.

— А если я начну гладить у тебя между ног?

— Погладь, — вполне спокойно ответил альфа.

Слов на ветер Габриэль не бросает. Только для удобства он сменил позу, сидя лицом к любимому, и не отрывая от него взгляда, правой рукой начал гладить от колена, и постепенно поднимаясь к бедру, пока курс не сменился чуть в сторону и он не стал поглаживать внутреннюю сторону бедер.

Винсент не отрывал взгляда от зеленых очей, вновь утонув в них. Мысли стали совершенно пусты. Только ощущения от шаловливой ручки пары. И то ли специально, то ли нарочно, пальчики задели член альфы, что заинтересованно дернулся.

— Пока не возбудился, — подколол Винсент с усмешкой.

— Да, видимо я совсем не возбуждаю, — приподнял уголки губ омега и внезапно прекратил ласки. И не понятно, просто он это сказал, или же действительно обиделся.

— Так, — Винсент резко поднялся вместе с омегой на руках с насиженного места, — доедем до ранчо, возьмем все необходимое для пикника и шашлыка, а там…

Альфа не договорил, и так все было понятно без слов, что он намеревался сделать до, после и вместо пикника.

========== Часть 44 ==========

Все слишком быстро стало развиваться. Или так просто казалось из-за предвкушения. До такой степени, что руки тряслись. Они взяли все самое необходимое, нашли укромный, а главное, красивый уголок, где их от чужих глаз скрывала зелень. Коней привязали, плед постелили.

— Эх, красота, — Винсент стянул с себя верх одежды. — Ты точно не хочешь искупаться?

— Еще вода не прогрелась и я точно заболею, — отрицательно качнул головой омега, из корзинки беря приготовленный небольшой сэндвич.

— А я, пожалуй, все же окунусь.

Винсент полностью обнажился, чтобы не намочить нижнее белье. И ведь дал, зараза такая прекрасная, рассмотреть себя со всех сторон, прежде чем скрыться в воде. А после его довольно громкого стона (все равно вода холодная), Габриэль словно на себе почувствовал ледяную воду и его передернуло от холода.

— Ух, — Винсент на мысленный счет три, нырнул с головой, сразу выныривая, — да, хороша водичка.

— И как? Заплыв устраивать не собираешься? — поинтересовался омега, откусывая еще один кусочек от сэндвича.

— Дай привыкнуть, — засмеялся Винсент, отплывая, где поглубже.

Время они, конечно не засекали, но как показалось Габриэлю, минут десять из воды альфа точно не выбирался. Да, тело привыкло к градусам, но все равно… мурашки проходят по собственному, только глядя на плавающего. А Винсент любил воду, часто ходил в бассейн, пока не влюбился. Там у него появились другие приятные заботы. А сейчас в голову лезла мыслишка пригласить Габриэля в бассейн, раз речка его пока не устраивает. Это он и поспешил сказать, когда вылез из реки.

— В бассейн? Одни или можно кого пригласить?

— Как захочешь, — Винсент плюхнулся рядом на покрывало.

— Мейлин обожает воду, но так как сейчас возможности поплавать нет, я хотел бы ее взять с собой. А вот Джейсон напротив воду не переносит, — засмеялся Габриэль. — Не знаю с чем это связано. Максимум может в ванне полежать.

— Возьмем, никаких проблем не вижу, — широко улыбнулся Винсент, ловя на лице теплые лучи весеннего солнца.

— А ты не хочешь позвать Марка и Дитриха?

— Ну… омеги отдельно, альфы отдельно? — рассмеялся Винсент. — Не, лучше летом к Дитриху на виллу сгоняем.

— Мне бы пора уже сделать загранпаспорт, — задумчиво ответил Габриэль, полностью откидываясь назад. — Как думаешь?

— Мы сделаем его тебе за пару дней, — усмехнулся Винсент, поворачиваясь на бок и скользя взглядом по телу омеги. Надо бы использовать момент, пока альфа обнажен.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Александр Абдулов. Необыкновенное чудо
Александр Абдулов. Необыкновенное чудо

Александр Абдулов – романтик, красавец, любимец миллионов женщин. Его трогательные роли в мелодрамах будоражили сердца. По нему вздыхали поклонницы, им любовались, как шедевром природы. Он остался в памяти благодарных зрителей как чуткий, нежный, влюбчивый юноша, способный, между тем к сильным и смелым поступкам.Его первая жена – первая советская красавица, нежная и милая «Констанция», Ирина Алферова. Звездная пара была едва ли не эталоном человеческой красоты и гармонии. А между тем Абдулов с блеском сыграл и множество драматических ролей, и за кулисами жизнь его была насыщена горькими драмами, разлуками и изменами. Он вынес все и до последнего дня остался верен своему имиджу, остался неподражаемо красивым, овеянным ореолом светлой и немного наивной романтики…

Сергей Александрович Соловьёв

Публицистика / Кино / Театр / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары