Строптивый омега (СИ)

— Я чувствую твой взгляд, — расплылся в пошлой улыбке. Габриэль подтянул ноги груди и немного развел в стороны. Поправил волосы, на которые улегся, и закинул руки назад. Сущность его подсказывала, что нужно немного по соблазнять.

— Любовь моя, — искушающий голос альфы, — я ведь наброшусь на тебя с такой-то позой.

— Да, еще порычи, — сладко потянувшись, Габриэль не сдержал стона. Хорошо. А под пожирающим взглядом и обворожительным голосом тело реагировало и требовало немедленных прикосновений.

Винсент с хищным блеском в глазах навис над соблазняющим омегой и с тихим рыком впился в любимые сладкие губки. Габриэль застонал в поцелуй. Мокрый и возбуждающий он сносил голову обоим. Руки омеги водили по прохладной спине, стараясь прижать к себе еще ближе. Винсент не позволял одежде омеги намокнуть, решая попросту ее снять. Она сейчас так мешала и была лишней преградой их прикосновениям.

Штаны сильно обтягивали, чтобы их можно было спокойно снять, при этом не отстраняясь друг от друга. Габриэль отстранился с чмокающим звуком и лег обратно, приподнимая бедра, и пытаясь стянуть ненужную тряпку. Винсент с удовольствием ему в этом помог. И стоило раздеть омегу, как он вновь утянул в сладкий поцелуй.

Больше ничего не мешало ласкать нежное тело, однако останавливаться на губах Винсент не собирался. Цепочкой поцелуев он спускался по шраму все ниже и ниже.

— Я так скучал по твоим ласкам… — с губ сорвался странный скулеж, когда альфа оказался между разведенных ножек, при том заставив ноги согнуть в колени и целовал-покусывал кожу по внутренней стороне бедра.

— Я всего лишь день не занимался с тобой сексом, — тихо рассмеялся альфа, слегка поцеловав головку члена омеги.

— И это чертовски долго, — омега откинул голову и слегка выгнулся. На природе все чувствуется иначе. Куда острее и интимнее. От того и возбуждение усиливается.

— А ты превращаешься в нимфомана, — поддел Винсент, принимаясь посасывать головку члена.

На языке вертелся такой же колкий ответ, но горячая влажность на сокровенном вытесняла лишние мысли из головы. Габриэль отдавался этим чувствам, тихо постанывал и сминал в руках плед.

И как же приятно эти стоны ласкали слух. Альфа благодарил всех мифических богов за то, что этот омега принадлежит ему, что хочет только его, что любит только его, что готов получать ласки только от него. Винсент был счастлив. Другими словами это невозможно описать.

Он посасывал головку и заглатывал член полностью до основания. Все это делалось неспешно. Словно альфа только дразнил, а не пытался удовлетворить. В принципе, все так и было: ему необходимо было раззадорить. Стоны становились громче; тело дрожало. Прекрасная благодарность за ласки.

Пальцы стали кружить вокруг сжатого колечка мышц, все так же дразня. Альфа понимал, что уже пальцев омеге будет мало, но не мог удержаться, чтобы не поласкать ими внутри.

— Мучитель мой!.. Боже, как хорошо!.. — с губ вылетали слова, значения которых Габриэль забывал в туже секунду. Он просто не мог все держать в себе молча. А грязные слова, как он заметил, неплохо так возбуждали любимого. Да и сам омега балдел от этого. — Трахни меня, любимый. Не нужна мне подготовка, только тебя внутри… грубо… жарко… резко… пожалуйста…

— Какой же ты стал ненасытный, — Винсент вновь оказался перед лицом омеги. — А ведь еще полгода назад был таким невинным цветочком. — Губы касались подбородка, щеки, скулы.

— Ты развратил невинный цветочек. Смял лепесточки, — руками обнял за шею, ногами же за талию, потираясь возбуждением о живот альфы.

— Да я по сравнению с тобой сама невинность, — жарким шепотом ответил альфа, разводя ножки омежки, чтобы удобнее было войти в тело любимого.

— Не так, — Габриэль вдруг поменял позу и встал в колено-локтевую, выпячивая попку. Колечко мышц поблескивало от смазки и призывно то раскрывалось, то сжималось. Омега отвел руку, двумя пальцами раскрывая дырочку еще больше. Так грязно, пошло и дико возбуждающе. — Заполни меня собой, милый. Ты же видишь, КАК я жажду тебя…

— Хороший мальчик, — Винсент положил свои ладони на руки омеги, медленно проникая в тело омеги.

И вновь с проникновением с губ срывается громкий протяжный стон. Габриэль подается вперед, насаживаясь глубже, и не желает ждать. Привыкать ему не в первой, он просто начинает двигаться, слушая пошлые хлюпающие звуки, шлепки тел и собственные стоны.

Винсент, двигаясь, целовал позвоночник.

— Люблю тебя, — прошептал на самое ушко, ускоряя движения.

Свою любовь омега озвучивал в еще более возбуждающих стонах, двигаясь в один такт и поддаваясь навстречу всем отрывистым горячим поцелуям. Оргазм был совсем близко.

Винсент решил не рисковать сейчас заполнять омегу собой, поэтому перед наступлением оргазма вышел из разгоряченного тела, переворачивая омегу на спину. Губы вновь слились в жарком поцелуе, а рука альфы, перехватившая оба члена, доводила до разрядки. Буквально три движения и их оргазм почти одновременный. И как только по телу стала разливаться приятная нега, Габриэль утянул за собой любимого, чтобы тот не боялся придавить собой.