Строптивый омега (СИ)

— Хм, — Винсент прошелся взглядом по телу омеги, — насиловать грубо никто тебя не собирается, а вот мучить я буду тебя медленной нежностью.

— А можно мне хотя бы в душ сбегать?

— Сходишь, — Винсент поднялся, — вместе со мной.

Пока его не решили взять на руки, Габриэль ловко выбрался из-под мужчины и своими двумя дошел до ванной комнаты. Нет, уже возле двери он сменил маршрут, решая, что правильнее сначала за вещами сходить, однако его обхватили поперек талии и развернули к себе лицом.

— Куда собрался? — Винсент отодвинул ворот рубашки, целуя шейку.

Прямо по метке, самое чувствительное место на шее. Габриэль задрожал в его руках, прикрывая глаза. С таким состоянием он быстро сдастся, природа просто возьмет вверх.

«Да почему все как впервые?!» — про себя негодовал омега, уже готовый растечься. Его бережно прижали к себе со спины, не прекращая ласк.

— Ты знал, что говорят в народе? — Винсент куснул мочку уха. — Лучший мой подарочек — это ты.

— А тебе два подарка подавай? — слегка дернулся от укуса.

— Сердце ты мне подарил, — руки забрались под рубашку, — я хочу и тело. Твое сладкое красивое тело.

— Давай хоть до душа доберемся, — выдохнул омега, а по телу поползли приятные мурашки. Кровь приливала вниз живота, охватывал жар. Да, такими темпами он захочет заняться сексом на месте.

— Не хочу, — жарко прошептал альфа, прикрывая глаза и лаская языком ушную раковину.

— Ну хватит, — проскулил омега. — Дай помыться… меня шампанским сегодня облили.

— Понятно, почему я пьянею от одной мысли, что ты мой.

— Ты пьянешь так еще с момента, как зажал меня у двери подъезда, ошарашив новостью второго запаха. Отпускай меня, — Габриэль попытался сам отойти, за что около уха недовольно рыкнули и вдруг решили вспомнить прошлое — прижали к стене, а сзади альфа придавил собой.

— Потому что люблю тебя, — слишком ласково прошептал альфа. — Ты единственный, за кого я готов отдать все, что у меня есть, включая собственную жизнь.

Ответить Габриэль не мог, чувствуя, как рубашку задирают до груди и слегка отстраняются позади. Прохладный ветерок коснулся открытой спины. Винсент стал покрывать звонкими, порой кусачими, поцелуями вдоль позвонка. Он нарочито медленно поглаживал тело любимого, который сегодня был ужасно податлив. Однако острый язычок все пытался отговорить, но ничего, Винсент когда-нибудь научит любимого заниматься сексом без каких-либо сопротивлений.

Всего на пару секунд альфа оторвался от желанного тела, и для омеги это был шанс. Он обернулся к нему лицом, и вдруг толкнул назад. И какого было удивление, когда на распластанном на полу мужчине, развалилась любовь всей его жизни и вдруг впилась в губы, сразу углубляя поцелуй и буквально трахая чужой рот своим юрким мягким язычком. Однако удивлялся Винсент не долго, решая получить от такого поведения полное удовлетворение. Его омега проявляет такую инициативу. Что может быть лучше? Вот именно, что ничего.

Избавиться от пуговиц оказалось той еще задачкой. Когда от губ невозможно было оторваться, Габриэль пытался добраться до желанного тела. Его довели. Он дико хотел заняться сексом. Но для начала сгодятся и ласки. Без чертовых тряпок. На последние две пуговицы не хватило терпения. Он с тихим рыком оторвал их, и добрался-таки до желанного. Оторвавшись от губ, тут же стал пробовать на вкус, целовать, кусать.

В какой-то степени Винсент не узнавал своего омегу. Слишком решительный. Хотя… Это могло быть лишь воздействие алкоголя. Но альфа ничего не имел против такого грубого обращения с собой. Наоборот, это заводило сильнее. И плевать на разорванную рубашку. И плевать, что его кожу царапают остренькие ноготки. Это было чертовски приятно. Мазохистское удовольствие. И твердый пол не мешал. Они успеют еще раз сто, а то и тысячи перебраться на кровать, диван или кресло, не важно. Сейчас Винсент был готов отдать ведущую роль своему омежке. Пусть вытворяет все, что драгоценной душеньке угодно.

— Ты чертов альфа, я из-за тебя теперь странно себя чувствую, — между поцелуями отозвался Габриэль и вдруг съехал вниз, начиная снимать брюки, освобождая от лишней одежды. — Зажимался, как девственник, меня это так выводило из себя. Не дождешься ты больше невинного цветочка. К черту. Ты у меня выкрикивать мое имя будешь.

И после своей пылкой речи, омега грубо стянул брюки, откинул мешающие волосы и сразу вобрал член наполовину, не сдерживая пошлого стона удовольствия. И сразу задал себе темп, хорошенько обсасывая и помогая себе рукой.

— Куда же я без невинного цветочка? — спросил Винсент, сквозь стон блаженного удовольствия. Вот это поворот. Альфа такого не ожидал, но ему это очень даже нравилось.

Ответом послужил довольно чувствительный укус на самом сокровенном. И взгляд омеги, возбужденный до одури, и такой гневный.

— Интересно, — шикнул Винсент, сглотнув, — завтра ты будешь жалеть, что так себя вел?

С пошлым звуком отпустив член из плена жаркого рта, омега облизал по-блядски пухлые и влажные губы.