Читаем Строптивый омега (СИ) полностью

— И все-таки здесь есть доля чертовщины, — Габриэль вновь взял под ручку, через плечо поглядывая на странное погодное явление. И именно тогда, когда они начали уходить. — Или над нами реально кто-то хочет пошутить. И если это так, то ни черта у них не выходит.

— Ну да, — Винсент цокнул языком. — Кто ж знал, что им попадется омега со скальпелем в одном месте, — альфа ущипнул любимого за упругую попку.

— Где ты видел скальпель у меня в заднице?

— Ну, шило с тобой не актуально.

— А со скальпелем актуально, — в отметку за щипок, омега ткнул пальцем в бок. — Пойдем уже скорее. Поедим и сыграем в бильярд.

— Думаешь, сможешь меня уделать снова? — скептически поинтересовался альфа.

— Один раз же удалось. Почему ты думаешь, что у меня не получится снова?

— Кто знает… — загадочно ответил Винсент, пряча усмешку.

========== Часть 54 ==========

После вкусного плотного ужина, они дружно ушли в развлекательную комнату, где в самом центре стоял большой бильярдный стол. Два кресла с журнальным столиком по обе стороны, как угол для отдыха. И мини-бар, как дополнение.

— Сразу видно, место для альф.

— Да, омеги предпочитают сидеть в бассейне или в тренажерном зале, о нас сплетничать, — Винсент обнял со спины, прикидывая, успеет ли он найти такой же бильярд, если они его испортят.

— И ты единственный, кто был без пары? — Габриэль склонил голову, позволив не только обнимать себя, но и начать целовать шею.

— На тот момент я был с любовником, — признался Винсент, — но Дэнис и Джесси его быстро отвадили. Было весело.

— Ну конечно. Нужно ведь с кем-то облегчать себе яйца, — немного в грубой форме ответил Габриэль. Ревность была поверхностной. Можно сказать лишь для видимости.

— Это было три года назад, — Винсент примирительно поднял руки.

— Да не важно мне когда это было.

Не чувствуя больше объятий, Габриэль прошел вперед. Кий и шары в коробке лежали в специальном ящичке. Он забрал себе один кий, остальное все предоставил альфе, а сам уселся на кресло, закидывая ноги на подлокотник.

— Ты злишься, что у меня были любовники или то, что я знакомил их с друзьями? — Винсент складывал из шаров пирамиду.

— И не то, и не то, — пальчики проводили по гладкой поверхности кия. — Какой смысл мне на это злится?

— Тогда чего ты нахохлился, словно воробушек?

— Для видимости, — натянул милую улыбку, как бы специально издеваясь. — А то ты подумаешь, что мне наплевать и я бесчувственный сухарь.

— За год я понял, что это не так, — рассмеялся громче. — Разобьешь? — альфа кивнул на фигуру.

Почему бы и нет? Габриэль ловко поднялся на ноги, на ходу вертя кий. И слегка прогнувшись, при этом словив на себе взгляд альфы, с ухмылкой разбил шары. И неплохой поставил удар — шары быстро разошлись по столу.

Винсент перевел взгляд на ИХ комбинации. Ничего сложного для него. Сейчас, именно в этой игре, он поддаваться не собирался. Мысленно рассчитав траектории, он с легкостью отправил два четных шара в лузы.

— А ты красиво выглядишь, когда сосредоточен на игре, — с улыбкой ответил омега, не спеша делать свой ход. Кий служил ему опорой для рук.

— А в остальные моменты? — улыбнулся альфа, не отрывая взгляда от стола и оценивая дальнейшие перспективы.

— На троечку сгодится, — подколол Габриэль, подходя ближе. И только затем, чтобы бедром пихнуть в сторону. На том месте, где стоял альфа, как раз виделся прекрасный удар.

— Все-то на троечку? — Винсент решил, что ход он пропустит.

И в итоге два шара было забито омегой. Для последнего удара он, уже привычно, запрыгнул на стол, прогнулся, подозрительно долго намечая удар, и наконец отправил шар в лузу.

— А ты слишком сексуален, — Винсент шлепнул омегу по попке, примечая два красиво выстроенных в линейку шарика. Прекрасно, их и отправит.

В итоге за распускание рук альфа получил кием по голове. И еще небольшой тычок за то, что все равно выходил вперед на один шар.

— Так не честно. Все твои последующие удары выходят простыми, мне же нужно… черт, — Габриэль уже с другой стороны запрыгнул на край стола. — Нужно, чтобы он отрекошетил.

— А ты думал, что вторая победа достанется легче? — иронически вздернул бровь альфа.

Обиднее всего почти загнать шар в лузу. Но не хватало всего одного-два сантиметра. С тихим недовольным стоном Габриэль спрыгнул со стола и сел пока в кресло.

— Не любишь проигрывать, — Винсент подошел и быстро урвал мимолетный поцелуй.

— Только перед тобой стыдно за свои косяки, — признался Габриэль, возвращая себе недавнюю позу. — С Джейсоном и Марком игра была проще, там не трясся от каждого неудачного удара.

— И почему же тебе стыдно? — Винсент вернулся к столу и завел кий за спину, забивая еще один шарик так, что не забитый шар омеги подкатился к другой лузе.

— Хочется показать себя в лучшей красе. Это же элементарно.

На свой ход Габриэль вернулся к столу. Несколько секунд осмотра, и тот несчастный с первого раза не выбитый шар, он отправил в лузу.

— Ты у меня и так самый лучший, — Винсент положил кий на стол и обнял омегу за талию, — уж я знаю, о чем говорю.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Александр Абдулов. Необыкновенное чудо
Александр Абдулов. Необыкновенное чудо

Александр Абдулов – романтик, красавец, любимец миллионов женщин. Его трогательные роли в мелодрамах будоражили сердца. По нему вздыхали поклонницы, им любовались, как шедевром природы. Он остался в памяти благодарных зрителей как чуткий, нежный, влюбчивый юноша, способный, между тем к сильным и смелым поступкам.Его первая жена – первая советская красавица, нежная и милая «Констанция», Ирина Алферова. Звездная пара была едва ли не эталоном человеческой красоты и гармонии. А между тем Абдулов с блеском сыграл и множество драматических ролей, и за кулисами жизнь его была насыщена горькими драмами, разлуками и изменами. Он вынес все и до последнего дня остался верен своему имиджу, остался неподражаемо красивым, овеянным ореолом светлой и немного наивной романтики…

Сергей Александрович Соловьёв

Публицистика / Кино / Театр / Прочее / Документальное / Биографии и Мемуары