Строптивый омега (СИ)

— Вот, послушай например: В отличие от других лисиц, бегающих по лесам южной Ионии, Ари всегда чувствовала странную связь с магическим миром вокруг себя; связь, которая была какой-то незавершенной. Глубоко внутри она ощущала кожу, в которой была рождена, ее мучили мечты о дне, когда она станет человеком. Ее цель казалась недосягаемой, пока она не оказалась на поле человеческой битвы. Это была ужасная сцена, земля была покрыта ранеными и умирающими солдатами. Она почувствовала связь с одним из них: мужчина в мантии лежал в круге затухающей магии, его жизнь быстро угасала. Она приблизилась к нему, и вдруг глубоко внутри нее что-то щелкнуло и потянулось к человеку. Она даже не успела понять, что это было. Его жизненная сущность потекла в нее, наполняя невидимые магические каналы. Это было дурманящее и ошеломляющее чувство. Когда оно угасло, она с восторгом обнаружила, что изменилась. Ее блестящий белый мех исчез, тело стало длинным и приобрело человеческую форму. Она стала такой же, как люди, лежащие рядом с ней. Однако, хотя она превратилась в человека, Ари знала, что, по сути, эта трансформация была неполной. Будучи коварной по натуре, она приспособилась к обычаям человеческого общества и использовала свою невероятную красоту, притягивая ничего не подозревающих людей. Она умела поглощать их жизненную сущность, когда они находились под воздействием ее соблазнительных чар. Питаясь их желаниями, она все ближе подбиралась к своей мечте. Однако по мере потребления чужих жизней в ней все сильнее начало подниматься странное чувство сожаления. Она испытывала сомнения по поводу своих действий. Такого никогда не случалось, когда она была лисой. Она осознала, что не может преодолеть барьеры, появившиеся в связи с развитием чувства нравственности и моральных принципов. В поисках решения Ари пришла в Институт Войны, прибежище самых одаренных магов Рунетэрры. Они предложили ей вариант, который мог превратить ее в человека, и при этом никому больше не нужно было причинять вред.*

Голос омеги спокоен. Винсент так и заслушался, но не саму историю, а именно речь омеги. Давно ему не читали ни рассказов, ни легенд. Альфа просто забыл, какого это слушать любимый приятный голос, который о чем-то тебе рассказывает.

В сотый раз он убедился, что сделал верный вывод — его омега в будущем будет отличным родителем.

По мере своего рассказа Габриэль удобно устроился в объятьях альфы, сам не замечая, как его затягивает в мир фантазий, ведь легенды не всегда есть правда. А первая им прочитанная больше походила на сказку.

— Ух ты, смотри что еще нашел. Совсем коротенький, — перелистнул страницу Габриэль.

— Овечка, расскажи мне сказку.

— Жил на свете человек с бледной кожей и темными волосами, и был он очень одинок.

— Почему он был одинок?

— Он приходит к каждому, но они его избегают?

— Он жив? Всех догнал? — нетерпеливо спрашивал волк.

— Он взял топор и разрубил себя пополам.

— Чтобы у него всегда был друг?

— Чтобы у него всегда был друг, — тихо подтвердила овечка.**

— Что-то такое я уже слышал, — задумчиво пробормотал Винсент, утыкаясь носом в шею омеги.

— Интересный способ избавить себя от одиночества. Разрубить себя надвое, при этом оставаясь живым. В чем секрет? — с интересом спросил Габриэль, перелистывая.

— Такое бывает только в сказках, — покачал головой альфа. — А так у нас уже есть силовая половинка.

— Насколько одиноким должно быть существо, чтобы пойти на такое? Это… грустно, — с тяжелым вздохом Габриэль все никак не мог остановится на какой-нибудь другой сказке. После второй он вдруг перешел на минорный настрой.

— Ты так переживаешь, потому что когда-то сам был одинок? — невесело отозвался альфа. Не хотел он, чтоб его любовь грустила.

— Но рубить себя я бы не стал. Вот, смотри. Отходим к древней Греции. Мифическое существо — Пегас.

Открыв новую страницу, Габриэль повел пальчиком по первым строкам.