Читаем Строптивый омега (СИ) полностью

— Как это случилось? — осторожно спросил омега. Конечно, он понимал, что тема неприятна и возможно говорить о смерти родных альфа и не станет…, но он хотел знать.

— Отец попал в аварию. Собирали по кусочкам, прожил не долго после этого. Мама долго горевала, тихо умерев во сне, — вздохнул Винсент. — Фантомхайвы всегда считались долгожителями, но никто не исключает сторонние факторы.

Сейчас это уже не приносило той боли, как раньше. Винсент уже спокойно мог все рассказать. Да, семья у него была строгая, но все-таки любящая, какими бы педантичными родители не казались, и сколько бы Винсент не устраивал подростковых бунтов, они все друг друга любили.

— Мне жаль, — тихо ответил Габриэль, сжав руку альфы.

— Все нормально, — нежно погладил по щечке, — за столько лет боль поутиха. Я жив, сестра жива. Другие близкие мне люди в порядке. Я продолжаю свой путь, оставив утрату позади. Да, грустно, но кто бы из родителей хотел, чтобы их дети всю жизнь хранили траур и забывали о собственном предназначении?

— Пожалуй, ты прав, — с улыбкой омега поцеловал ладонь мужчины, а затем и его губы. И снова нагрянул гром.

— Лично я планирую дожить до появления внуков, — тихо рассмеялся Винсент, не желая нарушать такую романтическую нотку. — А лучше как минимум двух. А лучше трех-четырех.

— Вы ведь долгожители, так? Бери шире, доживай до правнуков, — подхватил смех Габриэль, осторожно столкнувшись лбами.

— А вот возьмем мы с тобой и доживем, — со смешком фыркнул Винсент.

— Вот нашли же с тобой о чем рассуждать. Еще и жить толком не начали, а в такое далекое будущее заглянули, — омега немного отстранился и поерзал на коленях альфы. — Иные темы для разговора найдутся?

Ответом стал еще один удар грома. Габриэль растянул губы в довольной улыбке. Такой громкий и продолжительный… блаженство.

— Нет ничего прекраснее, чем представить, какие у нас будут детишки и внуки, — альфа устроил руки на тали омеги.

— Детей еще представить можно, отталкиваясь опять же, от уже сделанного портрета, как один вариант из, а вот с внуками есть небольшая проблема. По крайней мере у меня не настолько богатая фантазия.

— А что думать? Порода Фантомхайвов возьмет верх, — гордо ответил Винсент.

— Оё-ей, нос-то так не задирай, — Габриэль щелкнул по оному. — Неизвестно еще кто будет парой нашего ребенка.

— Все равно, — пожал плечами Винсент, насупившись, как ребенок.

— Ню, еще губки надуй. И глазки отведи.

— А вот и отведу, — по-детски показал язык, — порода Фантомхайвов доминирующая, только вот глазки у нашего ребенка хочу твои.

— Нет бы сказать: Я так мечтаю, чтобы ты родил мне маленькую копию себя. И я любил бы его еще сильнее.

— Один ребенок должен быть нашей породы, — пошел на уступку альфа, хотя это больше для него напоминало игру. Он все равно будет холить и лелеять своего малыша, каким бы он ни был.

— Черт, да хоть десять. Если я, конечно, потяну столько.

— Ты здоровый омега, хорошего телосложения. И бедра то, что надо, — наигранно серьезно оценивал альфа. — Идеальный омега.

— Моя репродуктивная функция слегка не в норме.

— И что же с ней не так? — вздохнул Винсент.

— Из-за моего долгого воздержания, есть риск того, что забеременеть я смогу не больше одного раза. Но это не точный диагноз.

— Давай не думать о таком? — ласково улыбнулся Винсент, — все будет хорошо. И малыш у нас будет здоровенький. И беременность будет проходить легко.

— Никто и не спорит, — Габриэль перебрался с колен обратно на диван. Но только не сел, а разлегся на нем, ноги нагло складывая на коленях альфа.

— Вот и не спорь, или потаскать тебя по врачам? — Винсент провел рукой по ножке.

— Я сам врач и хорошо знаю свой организм, — насупился омега, однако быстро успокоился и прикрыл глаза из-за легкой ласки. Он с удовольствием бы поспал часик или два. Под такую погоду грех не вырубиться.

— Себя лечить все равно сложнее, — альфа видел, что омега почти задремал, это было и не плохо, успеет сделать кое-какие дела.

— Если ничего серьёзного, то нет.

— Продолжение рода — серьезно.

— Ответ от меня тогда не требуется, — нехотя отозвался Габриэль, переворачиваясь на бок и обнимая двумя руками подушку под головой. — Милый, ты же не против, что я ненадолго отключусь?

— Конечно нет, отдыхай, — улыбнулся альфа, что-то напевая под нос, похожее на колыбельную. И такими темпами омега заснул, как только мелодия подошла к своему концу. Даже гром не смог разбудить.

Заметив, что любимый омега заснул, альфа аккуратно переложил ножки на диван, удаляясь в другую комнату, чтобы сделать один важный звонок, для чего он, собственно, и переписывал номер с объявления.

Комментарий к

Пометка:

Первые две легенды взяты из истории персонажей игры League of Legends.

========== Часть 57 ==========

Прошел ровно год со дня их первой встречи. Габриэль с семи утра был на ногах. Из-за вчерашней ранней отключки и предстоящего праздника, часы сна сильно под сократились.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки

Институт музыкальных инициатив представляет первый выпуск книжной серии «Новая критика» — сборник текстов, которые предлагают новые точки зрения на постсоветскую популярную музыку и осмысляют ее в широком социокультурном контексте.Почему ветераны «Нашего радио» стали играть ультраправый рок? Как связаны Линда, Жанна Агузарова и киберфеминизм? Почему в клипах 1990-х все время идет дождь? Как в баттле Славы КПСС и Оксимирона отразились ключевые культурные конфликты ХХI века? Почему русские рэперы раньше воспевали свой район, а теперь читают про торговые центры? Как российские постпанк-группы сумели прославиться в Латинской Америке?Внутри — ответы на эти и многие другие интересные вопросы.

Александр Витальевич Горбачёв , Алексей Царев , Артем Абрамов , Марко Биазиоли , Михаил Киселёв

Музыка / Прочее / Культура и искусство