Читаем Строптивый омега (СИ) полностью

— У тебя неплохой вкус в интерьере, — улыбнулся альфа, оторвавшись от подписания каких-то бумаг, которые позволяли дизайнеру самому покупать и контролировать ремонт в доме.

— Не без твоего старания вышел результат. Спасибо, господин Шарц, — слова благодарности на немецком омега кинул парню, заслуга которого тоже была не малой. Он здорово им помог.

Парень-бета лучезарно улыбнулся. Он был рад, что его не отправили восвояси. Ведь все-таки немного страшновато работать в доме богатых людей. Такие и без штанов оставят, если захотят.

— Что же, — Винсент улыбнулся, — еще пару дней у нас есть, и мы можем перебраться в новый дом. Наш дом.

— Все еще трудно в это поверить, — с улыбкой Габриэль прикрыл глаза. Вроде и не делал никакой тяжелой работы, а кажется, что целый день чем-то занимался, из-за чего сейчас чувствовал себя усталым.

Мистер Шарц, выполнив свою работу, поспешил удалиться. Договор подписан, больше ничего не держало в этом доме. А супругов давно пора оставить наедине.

— Поверить во что? — удивился альфа, обнимая омегу за плечи.

— В то, что ты подарил дом.

— Да, это что-то из ряда вон выходящее, — рассмеялся Винсент.

— Не смейся, — ударил тыльной стороной руки по груди мужчины. — Я еще не получал таких огромных и дорогих подарков.

— Ну, — Винсент почесал затылок. — Он не дороже чем все украшения, что я тебе дарил.

— Хорошо, тогда оставим только «огромных».

— Всего лишь размер, — вздохнул Винсент. — Почему я не могу подарить тебе что-то больше, чем машина или колечки?

— В том-то и дело, что можешь. Но ты ведь понимаешь, что все это мне без надобности, — с легкой улыбкой Габриэль обернулся боком, ловя на себе теплый взгляд карих глаз.

— Зато мы сможем сюда приезжать, когда у нас будет малыш, — альфа сместил ладонь на живот. — Да и ты, когда захочешь отдохнуть от всего. Это место, куда ты можешь в любой момент рвануть, а я и слова не скажу, зная, что ты, хоть и в другой стране, но в безопасном месте.

— Серьёзно? Отпустишь меня одного в другую страну? — не без удивления спросил омега. Вот уж чего, а в такое он с трудом мог поверить.

— Когда выучишь язык и станешь моим супругом, — кивнул альфа. — Когда ты жил в приюте, ты не мог сделать лишнего шагу. Когда в квартирке — негде было развернуться. Нет смысла покупать тебе дом в Лондоне, когда у тебя есть моя квартира, а в будущем и родовое поместье. Здесь же у тебя свобода действий.

— Значит свобода действий… — Габриэль тихо хмыкнул, представляя себе картины во всех красках. И сейчас он представлял себя ничем не хуже ребенка, которого нужно опекать. Это и объясняет извечный контроль дорогого альфы.

— Ну хорошо.

— Надеюсь, — Винсент прищурился, — ты ничего не задумал криминального?

— Боже упаси, за кого ты меня принимаешь? — И глаза честные-честные.

— Я слишком уж хорошо знаю своего омегу, у которого порой просыпается шило в одном месте, — альфа шлепнул по указанной части.

Пришлось сесть ровно, чтобы больше не было возможности мацать филейную часть.

— Ну уж точно ничего криминального. Посмотрим потом как судьба повернется.

— Если что, не забывай мне звонить, — поцеловал в висок.

— Ты сам мне будешь названивать вперед по несколько раз в сутки. Если при том маяк не поставишь. От тебя ведь можно чего угодно ожидать.

— Хотел бы поставить маячок, уже давно бы поставил, — кашлянул в кулак альфа. Ну не говорить же, что он хотел.

— Ладно, — Габриэль поднялся и сладко потянулся. Столько времени просидели на диване — пора бы и размяться. — Пока еще вечер не настал, может, съездим в город?

— Хочешь что-нибудь купить? — Винсент с теплой улыбкой поднялся следом.

— Просто прогуляться. Покажешь мне интересные места, заодно добавим в твой телефон больше наших совместных фотографий.

— С удовольствием, — Винсент улыбнулся, обнимая за талию. — Можно и на твой телефон. И я знаю, какой магазинчик тебе понравится.

Пока была возможность Габриэль урвал для себя короткий поцелуй, так и не дав ему развиться.

— Магазинчики в последнюю очередь. С тебя показ интересных достопримечательностей.

— Поблизости особо интересного ничего нет, — подумал альфа, — Хотя в городе есть парк, где деревья стригут в форме зверей и прочего.

— Для начала в самый раз, — взяв за руку, Габриэль повел за собой на выход.

— Какой же ты забавный, — хохотнул альфа, послушно идя следом. — Обойдемся без машины или как?

— Пешком уйдет много времени, да и успеем мы еще находится. А вечером тебя ждет подарок, не забывай.

— А почему не сейчас? — удивился альфа, снимая машину с сигнализации.

— Не знаю какая будет реакция сейчас, — подмигнул омега, усаживая на пассажирское.

— Думаешь, вечером она изменится?

— Вряд ли, но лучше все-таки вечером. Не спорь, просто поехали, — в наглую отмахнулся Габриэль и махнул рукой.

Винсент не стал спорить, только пожал плечами. Дорога много времени не заняла. Минут сорок, не больше. И скоро они оказались около входа в парк. Какие только формы зверей им не встречались, вход в парк, как с интересом заметил Милтон, после ворот начинался с двух змей. Но самым интересным стал момент, когда они проходили по аллее с сакурами. Живая красота.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки

Институт музыкальных инициатив представляет первый выпуск книжной серии «Новая критика» — сборник текстов, которые предлагают новые точки зрения на постсоветскую популярную музыку и осмысляют ее в широком социокультурном контексте.Почему ветераны «Нашего радио» стали играть ультраправый рок? Как связаны Линда, Жанна Агузарова и киберфеминизм? Почему в клипах 1990-х все время идет дождь? Как в баттле Славы КПСС и Оксимирона отразились ключевые культурные конфликты ХХI века? Почему русские рэперы раньше воспевали свой район, а теперь читают про торговые центры? Как российские постпанк-группы сумели прославиться в Латинской Америке?Внутри — ответы на эти и многие другие интересные вопросы.

Александр Витальевич Горбачёв , Алексей Царев , Артем Абрамов , Марко Биазиоли , Михаил Киселёв

Музыка / Прочее / Культура и искусство