Струны любви

Лейси медлила с ответом. Стоило ли рассказывать Элаю о Лансе? И хватит ли у нее сил? Вряд ли… Ведь после смерти Ланса она ни с кем не делилась своими переживаниями. Даже с Энди. Можно было сколько угодно твердить себе, что она хранила эти воспоминания для будущих песен, но на самом деле она просто боялась говорить об этом.

И тут Лейси вдруг поняла, что страх куда‑то исчез — как будто развеялся от теплого взгляда Элая, смотревшего на нее с искренней и необычайно доброжелательной улыбкой. Рядом с ним, в его номере, она чувствовала себя в полной безопасности. И Лейси, собравшись с духом, проговорила:

— Мой жених умер год назад. Отравился таблетками.

— О боже! — воскликнул Элай. — Случайно?

Лейси оторвала взгляд от узоров на ковре и посмотрела прямо ему в глаза. Элай же смотрел на нее внимательно и с сочувствием, но без той унизительной жалости, которую она часто видела в глазах других людей. Это было неожиданно и очень приятно, и потому она почти спокойно ответила:

— Нет, он сделал это намеренно.

— Какой кошмар… Даже не знаю, что сказать… А как это случилось?

— Если честно, не знаю. Хотя кое о чем догадываюсь. Ланс был спортсменом, занимался бегом и травмировал колено. Ему прописывали что‑то от боли. И вот он взял — и проглотил весь пузырек.

— Такая сильная была боль?..

— Да, но болела у него не нога, а душа. Я считала Ланса самым счастливым человеком на свете. Он всегда был веселым и жизнерадостным. И на все смотрел с оптимизмом. Покажи ему таракана — и он тут же придумает какую‑нибудь забавную историю. Ланс во всем замечал что‑то веселое и приятное. А в итоге… оказался мертвым на полу ванной комнаты. Только тогда я поняла, что его жизнерадостность была маской.

Немного помолчав, Лейси вновь заговорила:

— Нет, не так. Это была вовсе не маска. Просто Ланс пытался видеть вокруг только хорошее. И помогал всем, кому только мог помочь. Во всяком случае, мою жизнь Ланс точно сделал лучше. Теперь я понимаю, что он отдавал людям все… и почти ничего не оставлял для себя. — Увы, она поняла это только после его смерти. Лейси помнила, как лежала рядом с ним и с упоением слушала его чудесные рассказы об их общем будущем. Но поддерживала ли она Ланса в трудные минуты? Страшно признаваться в этом, но такого она не помнила.

Элай пересел к ней поближе и положил руку ей на плечо.

— Надо же… — пробормотал он. — Я… У меня просто нет слов.

Как ни странно, но у нее их тоже не было.

— Тебе и не надо ничего говорить. Ведь это теперь в прошлом.

— Он оставил записку?

Лейси кивнула.

— Да, оставил. Но очень короткую. Написал, что уже давно борется с депрессией и что больше нет сил. — Она грустно улыбнулась и добавила: — А еще написал, что со мной все будет в порядке.

— А это так? — Элай пристально посмотрел ей в глаза.

— Да, сейчас я нормально себя чувствую. Во всяком случае, лучше, чем могла бы. Я пообещала себе, что радость, которую Ланс дарил всем вокруг, не умрет вместе с ним. И теперь пытаюсь поступать так же, как он — стараюсь видеть в жизни только хорошее. Понимаешь, о чем я?.. — Лейси снова улыбнулась.

Элай молча кивнул, и Лейси добавила:

— Очень жаль, что все так получилось. Я до сих пор виню себя за то, что ничего не знала. Боже, ведь мы жили вместе и собирались пожениться… Почему я не видела, что он страдал? Наверное, я была худшей невестой в мире.

— Нет, это не так. — Элай покачал головой и убрал руку с ее плеча. — И если хочешь знать мое мнение… Я думаю, что Ланс поступил как последний эгоист.

Лейси его слова не понравились. И Элай, почувствовав это, поспешно добавил:

— Прости, я знаю, что о мертвых так не говорят. Но разве близкие люди не должны доверять друг другу? Разве не должны делиться всем — и радостью, и горем, и самыми безобразными мыслями? Для меня это и есть настоящая любовь. Прекрасно, что Ланс хотел окружить тебя одними розами, радугами и единорогами, но ведь это — не реальный мир. И это нечестно по отношению к тебе. Он учил тебя витать в облаках, а потом со всей силы ударил о землю. Твой жених наверняка знал, что ты почувствуешь, когда найдешь его мертвым, но все равно пошел на такой шаг… Прости, если я сказал что‑то не то…

— Нет‑нет, не извиняйся. — Такие мысли и ей приходили в голову, но она тут же их отгоняла. Думать о таком — это было ужасно неприятно. И слушать — тоже. Но, с другой стороны, она ведь сама заговорила о своем женихе… К тому же Элай, в отличие от нее, не обязан был чтить память о Лансе. И вообще, может быть, это даже хорошо, что кто‑то сказал ей наконец правду: любимый человек поступил с ней непорядочно.

И тут Элай вновь заговорил:

— Да, похоже, что сейчас ты в порядке. Но будет еще лучше, если ты простишь себя за то, в чем даже не виновата.

У нее перехватило дыхание. Слова собеседника попали в точку. Но Элай тут же вздохнул и пробормотал:

— Ладно, хватит об этом. Похоже, я несу чушь. Больше не буду.

— Нет‑нет, все в порядке. Ты ведь сказал очень важную мысль. Мне надо немного подумать об этом. — Хотя… Может, и не надо. И действительно, о чем тут думать? Ведь и так было ясно, что Элай прав.