Сцены из провинциальной жизни

Благодаря знакомствам маминого брата Ланса они отправляются на собеседование в среднюю мужскую школу Рондебосх. Аккуратно одетый, в шортах, рубашке, темно-синем блейзере со значком Вустерской начальной мужской школы на нагрудном кармане и в галстуке, он сидит вместе с матерью на скамье у кабинета директора. Когда подходит очередь, их провожают в комнату с деревянными панелями, где на стенах множество фотографий команд игроков в регби и крикет. Все вопросы директора адресованы его матери: где они живут, чем занимается его отец. Затем наступает момент, которого он ждал. Она вынимает из сумочки табель, который доказывает, что он был первым в классе, и поэтому должен распахнуть перед ним все двери.

Директор надевает очки.

— Значит, ты был первым в своем классе, — говорит он. — Хорошо, хорошо! Но здесь тебе будет не так легко.

Он надеялся, что ему устроят испытание: спросят дату битвы на Блад-ривер или, что еще лучше, дадут решить в уме какую-нибудь арифметическую задачу. Но это все, собеседование закончено.

— Не могу ничего обещать, — говорит директор. — Его фамилия будет включена в лист ожидания, и будем надеяться, что освободится место.

Его имя включают в листы ожидания в трех школах, но это не дает никаких результатов. То, что он был первым в Вустере, явно недостаточно для Кейптауна.

Последняя надежда — католическая школа Сент-Джозефс. В Сент-Джозефс нет листа ожидания, они примут любого, кто готов платить их цену — для того, кто не католик, она составляет двенадцать фунтов за четверть.

До их сведения (его и матери) доводят, что в Кейптауне люди из разных классов посещают разные школы. В Сент-Джозефс принимают из низших. То, что ей не удалось определить его в школу получше, расстраивает маму, но безразлично ему. Он не знает, к какому именно классу они принадлежат. Пока что он всем доволен. Угроза, что его пошлют в школу для африканеров и заставят вести жизнь африканера, отпала, а это единственное, что имеет значение. Он может расслабиться. Ему даже не нужно больше притворяться католиком.

Настоящие англичане не ходят в такие школы, как Сент-Джозефс. На улицах Рондебосха, по пути в школу и обратно, он может каждый день видеть настоящих англичан, может восхищаться их прямыми белокурыми волосами и золотистой кожей, их одеждой, которая всегда безупречно сидит, их спокойной уверенностью. Они подтрунивают друг над другом (это слово он узнал из книг о частных школах, которые читал), но это не те грубые, неуклюжие шутки, к которым он привык. У него нет особого желания к ним присоединиться, но он внимательно наблюдает за ними и пытается что-то перенять.

Мальчики из колледжа Диосезан, самые английские из всех, не снисходят до того, чтобы сыграть в регби или крикет против Сент-Джозефс, они живут в престижных районах, о которых он только слышит, но никогда не бывал там, поскольку они находятся далеко от железнодорожной станции: Бишопскорт, Фернвуд, Констаншиа. У них есть сестры, которые ходят в такие школы, как Хэрсхел и Сент-Киприан, и которых они добродушно опекают и защищают. В Вустере ему редко приходилось видеть девочку: у его друзей были только братья, а не сестры. Теперь он впервые смотрит на сестер англичан, таких златовласых, таких прекрасных, что он не может поверить, будто они земные создания.

Чтобы успеть в школу к восьми тридцати, ему нужно выйти из дома в семь тридцать: полчаса, чтобы дойти до станции, пятнадцать минут на поезде, пять минут, чтобы добраться от станции до школы, и десять минут в запасе на непредвиденный случай. Однако он нервничает, как бы не опоздать, и поэтому выходит из дома в семь и прибывает в школу в восемь. Там он может посидеть за партой, опустив голову на руки, в тишине классной комнаты, которую только что отпер привратник.

Ему снятся кошмары, в которых он ошибается, взглянув на часы, садится не на тот поезд. В этих кошмарах он в бессильном отчаянии рыдает.

Раньше него приходят в школу только братья Де Фрейтас; их отец, зеленщик, высаживает их на рассвете из своего потрепанного синего грузовика по пути на продуктовый рынок в Солт-Ривер.

Учителя в Сент-Джозефс принадлежат к Ордену маристов. Для него эти братья, в их строгих черных рясах и широких белых накрахмаленных галстуках, — особенные люди. Их окружает атмосфера тайны: тайна места, откуда они появились, тайна имен, от которых они отказались. Ему не нравится, когда брат Августин, их тренер по крикету, приходит на тренировки в белой рубашке, черных брюках и крикетных сапогах, точно обычный человек. Особенно ему не нравится, что, когда наступает черед брата Августина отбивать, тот сует в брюки защитную «коробочку».