Стучат – закройте дверь!

Старушка замолчала, сокрушенно качая головой. Однако подругам пожалеть дочку первого мэра мешало то, что очень уж точно совпадали появление цветов на могилке ее отца с тремя убийствами.

– Сначала Ваня и две розы.

– Потом Николай и Игорь. И снова по две розы на брата. Итого шесть роз.

– Подозрительно?

– Очень!

Пошептавшись между собой, подруги снова обратились к старушке:

– А еще когда-нибудь Лана звонила вам? Просила отнести розы на могилу отца?

– Нет. Никогда.

– Только эти два раза?

– Да. Первый раз зимой, в феврале это было. У меня самой цветов в садике не цвело. Я Лане так и объяснила.

– А она?

– Сказала, что это ерунда. И что отец ее достоин самых лучших роз, какие найдутся в нашем городе. Ну, я поехала в магазин и выбрала там две штуки.

– А почему алые?

– Лана так просила. Сказала, самые крупные и самые алые. Цвет крови, так она объяснила.

Подруги переглянулись. Возможно, Лана и не замешана в убийствах. Но это жуткое совпадение?!

– А во второй раз?

– Недавно это было, – оживилась старушка. – Ланочка такая веселая была! Голосок совсем не тот, что был раньше.

– В смысле? Может это была не Лана?

– Она! Она сама звонила. Но раньше-то она словно натянутая струна была. Голос дрожал, того и гляди сорвется на слезы. А тут у нее в голосе даже радость была. Сказала, что нашла себе отличное место. Просто райский уголок!

– Райский? – машинально переспросила Леся.

– Ну, или как-то иначе она выразилась. А! Ах да! Вспомнила! Чудный! Чудный уголок!

Знакомое название резануло подруг словно ножом по сердцу. Чудный уголок! Но при чем тут их дорогой дом, их Чудный Уголок? Что за этим стоит? Простая оговорка или… Или нечто большее? Неужели Лана звонила из их поселка? Она что, живет там?

– А в первый раз вам Лана оттуда же звонила? Из этого своего чудного уголка?

– Нет. В первый раз она была недовольна своим жительством. Сказала, что вокруг очень все уныло и скучно. Но что она скоро отсюда уедет!

Подруги не знали, что им и думать. Первое убийство произошло в далеком от них городе Владимире. Но вот второе случилось как раз у них, в их Чудном Уголке. И что же это получается? Лана все это время находилась рядом с ними? Буквально у них под носом, а они об этом и не знали ничего?

Дальнейший разговор с цветочницей ничего подругам не дал. Старушка имела с Ланой одностороннюю связь. Своего телефона или адреса Лана ей не давала. Сама звонила, когда ей было нужно. А вот старушка позвонить дочери мэра, увы, не могла. И разыскать ее, если бы понадобилось, тоже.

На всякий случай подруги оставили старушке свои телефоны. И попросили в случае, если Лана позвонит ей, передать той номера и настоятельную просьбу позвонить им. Так как они ведут расследование по убийствам друзей ее отца. И девушка может быть им полезна как свидетельница.

– Все сделаю! – торжественно пообещала им цветочница, явно польщенная таким наплывом доверия к ее скромной персоне. – Ничего не перепутаю, не беспокойтесь. Все изложу нашей Ланочке верно!

– Скажите, а вы знаете, в какой больнице лежала Лана?

– А у нас одна больница и есть. Городская.

В городской больнице дочь мэра хорошо помнили.

– В психиатрическом она у нас лежала, – поджав губы, сообщила подругам главврач.

– С психами?

– С людьми, страдающими различными формами психических расстройств, – поправила ее врач. – А вы как хотели? Девушка с собой пыталась покончить. Конечно, мы должны были подлечить ее.

И она дала подругам пропуск к лечащему врачу Ланы. Тот оказался симпатичным молодым мужчиной. И свою пациентку помнил очень хорошо. Судя по тому, как он встрепенулся, когда услышал имя Ланы, он испытывал к ней несколько иные чувства, чем к другим своим пациентам.

– Да, мы продержали ее у себя долго. Но во-первых, к тому были все показания. Нервный стресс и паралич нижних конечностей. А во-вторых… куда нам было ее выписывать? Этот мир был для нее враждебен. Ланочка и сама не рвалась уйти от нас. Вы только подумайте, какой это был стресс для бедняжки! Практически за несколько дней она лишилась и любящих родителей, и дома, и любви окружающих. Еще вчера она была любимицей всего города. И вот стала изгоем.

– И долго вы продержали ее у себя?

– Моя бы воля, я бы оставил ее тут еще надолго, – ответил врач.

– Вам внушало опасение ее состояние?

– Главным образом потому, что бедняжке было решительно некуда идти. Дома у нее больше не было. Я даже предлагал ей поселиться на время у меня.

– Вот как?

– Только не подумайте ничего дурного, – покраснел доктор. – Я человек порядочный. И если бы Лана захотела…

И, покраснев еще больше, он вдруг взмахнул рукой:

– Эх! Да что там! Все равно Лана отклонила мое предложение. Сказала, что у нее еще есть дела.

– Какие?

– Этого она мне не рассказала. Только сказала, что ей придется уехать.

– Но вы все равно не хотели ее выписывать?

– Да, потому что и ее эмоциональное состояние меня беспокоило.

– Еще бы. Отец и мать умерли. Денег нет. И перспективы на будущее самые туманные. Она вам не говорила, что собирается делать дальше?

– Говорила. Конечно, мы обсуждали с ней будущее. И не раз.

– И что она говорила?