Студент из прошлого тысячелетия (СИ)

Провожаю красавицу взглядом. Она определённо не самая красивая девчонка в мире, но я чувствую к ней влечение больше чем к Лебедевой или Маре вместе взятым. Снова гормоны? Демонова школа!

— Ты это серьёзно? — спрашивает Варя по дороге к столовой. — Ну, про предложение руки и сердца?

— Не знаю, наверное, — пожимаю плечами в ответ.

— А если бы она согласилась? — с большими глазами продолжает Варя.

— Была бы свадьба, — посмеиваюсь я.

— Ты всем встречным такие предложения делаешь? — уточняет Варя, смешно сморщив носик.

— Нет, — качаю головой. — Просто что-то нашло. Я встречал таких женщин два раза в жизни. Если заслужить доверие такой, более преданного человека не найти. Не знаю, как объяснить, просто ощущения. Возможно, ошибочные.

— Говоришь, как старик, — задумчиво отмечает Варя.

— Имеешь в виду «душно» или как там у вас, у молодёжи говорят? — кряхчу, делая голос старческим.

— Скорее душевно, — усмехается Варя и зевает. — Я жуть какая голодная.

— Почему они к тебе пристали? — между делом спрашиваю я по пути в столовую.

— Это всё большая игра, — устало отвечает Варя, как само собой разумеющееся.

— Что это такое? — удивляюсь я.

— Ты ничего не знаешь об игре? — круглыми как у совы глазами смотрит на меня девушка. — Это такая традиция. В неё играют все курсы академии. Император когда-то учредил правила и приз. Каждый может поучаствовать и стать либо ведущим, либо ведомым. Суть в том, чтобы создать команду внутри академии и представить в конце года проект. Император рассмотрит его и трём лучшим помогут в воплощении. Так дети аристократов получают занятие, меньше дерутся и учатся работать в команде.

— Любопытно…

— Митрофанов, можно тебя на два слова? — появляется из соседнего коридора Лебедева с крайне озабоченным видом.

— Да, конечно. Прости, Варя, пообедай одна.

— Хорошо, до встречи, — пискнула девушка, прощаясь.

— Да, Оксана Фёдоровна? — весь внимание слушаю я.

— Ты говорил про историка, всё ещё в силе? — с надеждой смотрит на меня Лебедева.

Глава 25 (Не)друг

— Прости, но я обзвонила всех, кого смогла вспомнить, — извиняющимся тоном проронила Лебедева.

— Хорошо, дайте мне немного времени, я ведь ещё не ел, — вздыхаю.

Достаю телефон и звоню Михаилу с просьбой подъехать к академии. Таким образом, появилось полчаса на то, чтобы закинуть в себя что-то существеннее утренней чашки кофе. Желудок, зараза, совсем добра не помнит, уже поднимает бунт.

Заметил ещё с молодости, что легче работать, когда голоден. Но сейчас повторять подобный опыт не спешу. Хватит. Художник должен быть голодным, говорят они. Но я, слава богу, не художник, поэтому от хорошего куска мяса с бокалом такого же хорошего вина не откажусь.

Жаль, что в академии не нальют. Даже аристократу, сухой закон какой-то. А вот дома хоть упейся, всем всё равно.

— Ждите у входа через тридцать минут, — прошу Лебедеву, и она кивает, удаляясь.

В столовой подсаживаюсь к Варе, заставляя уже знакомую троицу во главе с Тамарой отвернуть хлебальники. Хотелось показать им пару неприличных жестов, но я сдержался. Всё-таки теперь в аристократической семье, а не сам по себе. Вдруг подтянут за слова, и придётся повторить всё продемонстрированное в реальности. Мне же одного алкоголя мало будет, посмотреть хотя бы на Тамару, там для поднятия боевого духа нужен домкрат.

Горько вздыхаю и с заговорщицким видом спрашиваю Варю.

— А расскажи мне, кто такая эта Екатерина?

Варя пожимает плечами, неохотно ковыряя блюдо с печёными овощами. Я приступаю к своей еде, собираясь послушать интересную историю.

— Ваймер? — поднимает голову Варя, оценивающе смотря на меня. — Она талант, настоящий алмаз, ей даже ректор помогает, поэтому Ходаковская её и не трогает. Да и не сможет, при всём желании, разве что за пределами академии, но Ваймер далеко не выходит. Понимает, что аристо её могут и убрать за такие выкрутасы. Единственная третьекурсница, которая прорвалась на четвёртый ранг. Прогресс семимильный, если ты понимаешь, о чём я.

— Она простолюдинка? — говорю это и кривлюсь, звучит не особо приятно.

— Да, сирота, — кивает Варя. — Из детского дома, по квоте на бюджет прошла. По слухам, её родители работали на один из благородных домов, а потом их не стало в очередном горниле противостояния между семьями.

— Любопытно, — продолжая усердно работать челюстями, отвечаю однокласснице. — Понятно теперь, почему её пока не прижали.

— И не прижмут с такой-то поддержкой, — вздыхает Варя, отставляя тарелку.

— Рано или поздно доберутся, — качаю головой, не соглашаясь со словами девушки. — На то они и аристократы, там, пожалуй, у каждой семьи есть толстенный блокнот с именами всех, кто плюнул в тарелку.

— Говоришь так, будто сам не дворянин, — усмехается Варя, и её лицо становится жёстче. — Какое тебе дело до простых людей?

— Никакого, — огорошиваю собеседницу. — Просто не люблю тех, кто пользуется своим положением.

— А ты разве не такой? — чуть теплеет Варя после моих слов, продолжая сыпать провокационными вопросами.