Студенты в Москве. Быт. Нравы. Типы

Если рассматривать студенчество со стороны различного усвоения отдельными лицами нравственных начал, легко подметить три основные группы студентов. На двух противоположных полюсах стоят студенты, охарактеризированные мною в очерках «Философ с Козихи» и «Неуравновешенный», с одной стороны, и «Просветитель барышень» – с другой. Как у всякого человека, стоящего вне жизненных отношений, у Смирнова замечается некоторая догматичность. Он принял на веру принципы студенчества и «судит мир» с высоты своей отвлечённости… Но стоит Смирнову столкнуться с фактами действительной жизни, и в нём начинает говорить прирождённое нравственное сознание. Он не только принципиально относится к тому или иному явлению жизни, но и анализирует со стороны его нравственной сущности; он не может быть узко партийным человеком, не видящем в «своём» никаких недостатков. Студенческий суд нужен и важен, но Смирнов отвергнет его, если заметит, что этот суд не на высоте задачи… И никакая «принципиальность» или партийность не заставит его сделаться несправедливым. Если он невольно окажется соучастником несправедливости, то будет впоследствии мучиться и всячески стараться исправить свой поступок. Смирнов прежде всего отличает правду от неправды… За каждый совершённый поступок он даёт отчёт перед своей совестью…

В Смирнове нет качеств высшего человека – твёрдости воли и силы, он просто человек и, как человек, он на высоте этических требований, предъявляемых идеальным студенчеством к своим адептам… И таков же другой выводимый мною тип положительного студента – Сомов.

«Наблюдая мир через призму помойной ямы – вечного вида из маленького оконца», Сомов вовсе не потерял способность различать добро и зло. Правда, он скептик, и многое, что он говорит о себе, звучит насмешкой, но его возмущение злом искренно и глубоко. Припомните его страстную филиппику против разных нехороших явлений жизни. Она достаточно обличает его «равнодушие». Он ненавидит людей, у которых слово расходится с делом. Ложь ему невыносима. И меньше всего он способен увлекаться ложью красивых и благородных слов, которыми украшают себя студенты…

И Сомов, и Смирнов всегда будут на стороне добра. И в будущую жизнь они принесут с собой нравственную атмосферу студенчества – благородное возмущение злом и стремление восстановить попранную справедливость.

В противоположность Смирнову и Сомову «Просветитель барышень»[111] олицетворяет собой недостатки студенчества. Он усвоил себе навыворот все высокие начала идеального студенчества. В нём именно отсутствует нравственное сознание, его действиями руководит узкий эгоизм и мелочное тщеславие. И вот под влиянием этих качеств искреннее возмущение злом он заменил крикливым пустозвонством, сочувствие всему прогрессивному – ужасной нетерпимостью ко всему, что выше его понимания, гуманность – неуважением к личности. Ему хочется играть роль, и он «пристаёт» ко всяким начинаниям студенчества. Во всеоружии своей дрянности и пошлости он выдвигает на первый план мелочи, вносит путаницу и благородное часто обращает в смешное.

К средней группе студенчества относятся инертные и безличные люди, в которых смешаны отрицательные и положительные стороны студенчества. Эти люди вовсе не задумываются над жизнью, плохо реагируют на добро и зло. Если им указывают на факты жизненного зла, они негодуют, но негодование их не обусловливается требованием натуры, а так – чисто внешнее. Характерная черта этих людей – быстрое охлаждение ко всяким начинаниям – к своим и чужим. Первого столкновения с жизнью для них достаточно, чтобы постыдно показать тыл. «Просветители барышень» очень часто торжествуют победу в массе этих людей. И благородные побуждения тонут в мелочах, в пошлости… В личной жизни эти господа сплошь и рядом мешают очень хорошие слова с очень некрасивыми поступками. Не одарённые чуткой совестью, они почти не видят дороги, по которой идут. И часто правую сторону принимают за левую и наоборот. Впоследствии они всецело подчинятся внешним условиям жизни, так же как во время своего студенчества подчиняются его традициям. Типичный чиновник, типичный семьянин – вот их клички. Чиновничий формализм, адвокатская покладистость и проч. – вот будущие основные стимулы их жизни.

Я вовсе не собирался доказывать в своей книге, что студенчество есть нечто отрицательное. Напротив, я глубоко убеждён в прогрессивности этого явления русской жизни. И мне хотелось в своей книге именно подчеркнуть различные уклонения от идеала студенчества – уклонения столь частые в жизни. Изображая различные типы, я всегда представлял себе идеального студента и старался показать, чем отличается данный тип от идеала.