Ступень 1. Неофит

— Что ты сделал, ученик? — словно сквозь вату доносится крик Наставника. Он хватает меня за руку, и я успеваю, в который уже раз, подметить, как на чётках учителя гаснет очередная бусина. В следующее мгновение наваливается темнота.

* * *

— Давай, помоги мне его поднять на стул. — откуда-то издалека доносится голос учителя. Я чувствую, как меня подхватывают за подмышки, и тянут вверх.

— Подождите, сам встану. — довольно внятно произнёс я, и, почувствовав под рукой опору, помог себя усадить на стулья, укрытые шкурой.

— Ты чего учудил, Джоун? Специально руку рассадил, чтобы кровью одарённого ударить по хладу?

— Случайно, когда ведро искал. — ответил я. — А что вообще произошло?

— Ты, похоже, сильно приложил Хлада. Это дух, которого привлёк артефакт, и который питается его холодом. Я уже не помню, был он изначально, или появился позже, нужно будет поднять летописи. Однажды этот дух поднялся наверх, и заморозил насмерть трёх монахов. С тех пор на доске появился алый камень, и в алую ночь никто не ложится спать. Похоже он испугался тебя, когда ты устроил внизу парилку, и решил уничтожить угрозу. Это плохо, нужно поднимать архивы, и искать любые упоминания о чём-то похожем. А днём спуститься и осмотреть всё. Понимаешь, кровь одарённого сама по себе мощное оружие. Вот только использовать её может не только владелец. К слову, не попади кровь Рэян в руки магистра Земли, и он не смог бы наложить на неё столь сильное проклятие. Не разбрасывайся своей кровью, ученик.

До самого утра мы с Наставником просидели у спуска в подвал. Время провели с пользой — притащили из кельи стол, ещё пару свечей, учитель принёс несколько пухлых, тяжёлых фолиантов, и мы погрузились в чтение. Да, помимо языка, монах обучил меня чтению и письму, это я узнал, едва увидел незнакомые закорючки на первой же странице книги, пододвинутой ко мне Наставником.

— Ищи по алым дням, ученик. Это легко, они помечены красным.

И я искал, пробегая глазами практически один и тот же текст Такой-то алый день, примерно во столько-то по полуночи пробудился Хлад. Совершил одну попытку выбраться в обитель, и был остановлен живым огнём и чистой водой. За пару часов осилив один том, я приступил ко второму, подозревая, что 6ичего не найду. Пока не наткнулся на лист, испещрённый красными пометками. Подчерк был неровным, и разным — писали явно несколько человек сразу. Пододвинув свечу поближе, я принялся внимательно читать:

«Семсот сорок третий алый день, от становления первого Хранителя.

Этой ночью погибло два брата и был покалечен послушник. Причиной смерти стал Хлад.

Трижды за ночь дух поднимался от ледяного сердца, и трижды получал отпор. На четвёртый раз он пришёл перед самым рассветом, и успел пробраться в одну из келий. Братья Расун и Май были заморожены насмерть, послушник успел проснуться и пытался отбиться огненной магией, поднял крик. Чистой водой братьям удалось прогнать Хлад.

Чёрный день, следующий, после алого. В эту ночь дух холода вновь поднялся на верх, и завершил начатое, убив послушника.

Я, девятый наставник Мифодий, провёл тщательное расследование, и пришёл к выводу — Хлад жаждал непременно убить своего природного врага, поэтому покинул ледяное сердце в чёрный день. Выяснилось, что послушник был адептом огня, в стадии развития неофита.»

— Наставник, кажется я нашёл. — я развернул тяжелый фолиант, и пододвинул его к монаху. Тот, нависнув над книгой, внимательно прочёл указанный мною отрезок, сел, задумчиво почесал подбородок.

— Ну, что я тебе скажу, ученик. Если всё, что здесь написано, правда, у нас появились серьёзные проблемы. Иди, ложись спать, а я подумаю, что можно сделать. Может отыщу способ, как бороться с Хладом.

Поспать мне удалось от силы пару часов. Проснулся от того, что кто-то толкает меня в плечо. С трудом разлепив глаза, увидел перед собой морду Исчадия, который ещё вечером ушёл в пустошь и всю ночь отсутствовал. Увидев, что я проснулся, он соскочил с постели и подбежал к выходу, всем видом показывая, чтобы я пошёл следом.

— Что-то с Наставником? — забеспокоился я. Поднялся, обул берцы и, прихватив винтовку, прислонённую к стене у изголовья, вышел из кельи. С учителем было всё в порядке — он спал прямо за столом, расположившись на одном из фолиантов. Исчадие же, подскочив к спуску в подвал, нырнул вниз.

— Э, ты куда?! — прошипел я, стараясь не шуметь. Зверёк выставил голову, и вновь начал звать меня. Не знаю, почему, но я последовал за ним, на ходу прихватив со стола одну из догорающих свечей.

— Я с тобой! — тихо раздалось у меня за спиной, от чего я вздрогнул. Повернувшись, знаками показал Рэян, чтобы она оставалась здесь.

— Нет. Или я спущусь сейчас, или буду бояться здесь спать. — решительно произнесла девушка, и в этом я был с ней согласен. Приблизившись, одарённая добавила: — К тому же я могу делать вот так.

У неё над ладонью вспыхнул шарик света, и, повинуясь жесту, завис над нашими головами. Решив больше не спорить, я передал девушке подсвечник, а сам вжал приклад винтовки в плечо и двинулся вниз, за Исчадием, пританцовывающим на пару ступеней ниже.