Ступень 5. Бегство в Эдем

— На этот вопрос нельзя дать полного ответа, — подумав, ответил жрец. — Вернее, можно дать множество ответов, и каждый из них будет по-своему верным.

— И всё же? — продолжил настаивать на ответе я.

— В первую очередь, жертвы нужны самим людям, — ответил Арн. — Они укрепляют связь людей с покровительствующими им божествами.

— Вы хотите сказать — укрепляют веру? — уточнил я.

— Нет, вопросы веры каждый верующий решает для себя сам. Я же говорю о связи человека и его покровителя. Представьте, что некая могущественная сущность в состоянии многим помочь человеку…

— Но не помогает? — высказал свою догадку я.

— И не должна помогать, — улыбнулся жрец. — С какой стати этой сущности помогать копошащемуся под её ногами существу, которое она даже разумным с высоты своего могущества признать не может?

— То есть мы для бога — что те слепые котята в соседней комнате? — спросил я.

— Не в соседней комнате, а в соседнем лесу, — уточнил жрец. — В обычной жизни бог даже не заметит простого человека, и, чтобы высшая сущность обратила на людей своё внимание, её необходимо чем-то заинтересовать. В простейшем случае — предложить ей то, что для неё интересно.

— И что интересно богам?

— А вот ответ на этот вопрос и является самым важным в каждой религии. Опытным путём мы установили, что богине смерти, которую в нашем мире зовут Марой, интересны посвящённые ей души разумных. Приятно также ей и обычное поклонение, выраженное в молитвах, но молитвы для неё второстепенны, в то время как посвящённое Маре и исполненное с некоторыми условиями и определёнными ритуалами жертвоприношение практически всегда обращает на людей внимание богини, в большинстве случаев сопровождаемое её ответными дарами.

— И с чего вы взяли, что на ваш ритуал откликается именно богиня?

— Так и дары-то божественные, — улыбнулся жрец. — Вернее, дарителем является могущественная сущность, чьё могущество может принадлежать лишь божеству.

— Да, да, мне уже рассказывали… Новая рудная жила появляется, чудесные излечения происходят, короче, чудеса, доступные лишь богам.

— Вижу ваш скептицизм, молодой человек, — улыбнулся Арн, — но поверьте, что я значительно опытнее вас в данном вопросе. Впрочем, если вы сами способны сотворить то же самое, о чём только что упомянули, то молиться мы будем и вам.

— Спасибо, — несколько стушевался я, — исполнить ваши пожелания не в моей власти.

— Наши просьбы может исполнить лишь бог, — добавил жрец, — и если они исполняются в ответ на наши молитвы, значит, бог действительно существует. Считаю, что это самое лучшее доказательство существования божественной сущности.

— Будем считать, что с богами мы разобрались, — не желая продолжать бессмысленного спора, ответил я, — но что вы можете сказать по поводу завтрашнего жертвоприношения?

— А разве вы ещё не разговаривали с Иттаной? — поднял бровь Арн.

— Не представляю, как она сама согласилась стать жертвой! — импульсивно воскликнула Ирума.

— Жертва обязательно должна быть добровольной, — наставительно ответил жрец, — иначе богиня не примет её.

— Мою сестру чуть не принесли в жертву вопреки её воле! — возразила Ирума.

— Этого не может быть! — Арн от волнения даже привстал из-за стола. — Мара не примет невольной жертвы и жестоко покарает наглеца, посмевшего принести ей в дар чужую жизнь!

— История достаточно мутная, — перебил желающую возразить Ируму я, — но имеются следующие факты: жрец одной из деревень не мог прожить в браке более года — его очередная жена таинственным образом погибала. Существует вероятность, что все его жёны погибали беременными. В той деревне ходят слухи, что жрец приносил своих беременных жён в жертву богине смерти. В результате никто из женщин не хотел связывать со жрецом свою жизнь, и ему приходилось воздействовать на разум своих избранниц, принуждая их силой к заключению брака.

— Этого не может быть! Это неправда! — возмутился Арн. — Ни один из жрецов на подобное не способен!

— Скажите это моей спутнице, сестру которого жрец чуть было не взял себе в очередные жёны силой, воздействовав не её разум! — ответил я, с силой опустив кружку на стол и не обращая внимания на брызги компота, разлетевшиеся по скатерти. — Я лично оттащил ничего не соображавшую девушку домой и лично осмотрел её. Поверьте, отличить свободный разум от разума, находящегося под принуждением, я способен. Могу лишь добавить, что состояние девушки видел весь посёлок, и все люди в нём знали, откуда оно и чем вызвано.

— Девушка пришла в себя? — отстранённо спросил Арн.

— Лишь на следующее утро, — ответил я, — и почти ничего не помнила из событий предыдущего дня. Рассказывала, что её воспоминания как будто подёрнуты туманом, в котором она различает лишь смутные образы и таинственные голоса, которые приказывают ей что-то сделать.

— А что говорит сам жрец?

— А ничего! — злорадно ответил я. — Я его убил!

— А перед этим я умоляла богиню спасти мою сестру! — добавила Ирума.

— И как убили? — заинтересованно спросил меня Арн.

— Легко, — ухмыльнулся я, — всего один раз в морду дал, и сразу труп.

— Тогда это всё объясняет, — пробормотал мужчина.