Ступени (СИ)

- От всех!!! Вставай!

- А поспать?

- Спать будешь ночью!

- Вот и не угадала! Ночью я спать не буду! А буду в отместку тебя щекотать до самого утра!

- Попробуй только! Я все равно щекотки не боюсь! А тебе достанется от меня!

- ЧТО достанется?

- Все, о чем ни попросишь!

- Я не буду просить! Ты сама мне дашь все, что захочешь! А я буду смиренно получать удары судьбы!

- Я сейчас уже расплачусь!!! Вставай! А то, как в прошлый раз, стяну тебя с кровати на пол, а еще отыщу ремень!

- Ты меня заводишь! Ремень - это круто!

- Хватит, Паш, уже! Пошли в огород! Родителям помочь надо! Мы-то с тобой молодые и сильные! На нас пахать надо!

- Ладно, идем!

Они встали с кровати и побрели в огород.

За этот день было много сделано. Все планы выполнены. Багажник машины заполнен ведрами с урожаем. Земля выглядела как картинка.

Солнце клонилось к закату, а в воздухе разливалась прохлада, которая уже вызывала дрожь. Домой добирались по заведенной традиции – через деревню, в которой было забрано парное молоко! И вкус оно имело осенних трав, сладкое, пахнущее выменем той коровы, которая щедро поделилась даром с людьми!

Натка наслаждала свое нутро, припав к горловине банки.

- Лопнешь! Оторвись! – смеялся Павел.

А Натка только качала головой из стороны в сторону, продолжая пить этот эликсир.

Сколько в нее влилось молока, было не понятно, но раздувшийся живот явно свидетельствовал о сытости.

Хитро улыбнувшись, Натка протянула Павлу банку.

- Хочешь?

- Ну, уж нет, - рассмеялся он. – Молоко пьют только дети! А ты – ребенок! Поэтому этот напиток твой целиком и полностью!

- Ну что ты! Я столько не выпью! А то еще лопну, и придется меня собирать по кусочкам!

- По самым лакомым кусочкам, - прошептал он ей на ухо.

И приник к губам. Поцелуй был со свежестью парного молока, сладко тягучий, спокойный и нежный.

-Ну, вот, и я напился, - оторвавшись от ее губ, произнес Павел.

Тут вернулись родители. Машина тронулась, унося всех в огни большого города, домой.

ОТКРОВЕНИЕ ВТОРОЕ.

Дома, наскоро поужинав, заняли очередь в ванную комнату, чтобы смыть с тела все, что накопилось на коже за трудовой день.

Натке было предоставлено первой нырнуть в ласковую воду с душистой пеной.

Благоухающая после ванны, Натка запрыгнула в кровать. Вытянулась во весь рост. Натруженные за день мышцы сладко потянуло еле заметной болью, а позвонки в спине прохрустели.

«Так! Чем мы сегодня будем удивлять друг друга? Эх, не хватает мне знаний в этой хитрой науке – любить! И Павел не сдержал обещания дать «умную» книжку, чтобы освоиться с предметом. Ладно, буду самоучкой. Иногда из самоучек получаются самородки!» - хихикнула она от своих мыслей. - «А, вот что! Я выключу свет, и буду дожидаться любимого за дверью! И уже без ничего! Может, это будет опять жутко неприлично, но иногда так хочется побыть двоечницей по поведению!»

Она ловко соскочила с кровати. Подбежала к двери. Стянула через голову рубашку и выключила свет. Холод тут же побежал от ступней, поднимаясь вверх. От этого состояния у нее напряглись соски, но затею надо было воплотить в жизнь.

Ждать долго не пришлось. Павел открыл дверь, и не увидел на кровати Натки. Рука его потянулась к выключателю, но тут же дверь захлопнулась за его спиной. А в область ниже лопаток, влажную еще от душа, ткнулись два очаровательных холма с упругими сосками. Павел обалдел от такого действа! Он вывернул руки, и обхватил стоящую Натку ладонями за талию. Потом медленно повернулся к ней лицом.

Прижав Натку к стене, он тяжело навалился на нее всем телом, согревая кожу своим теплом. Истома разлилась по телам обоих. Натка стояла на дрожащих ногах и вытягивала свою шею, которую вкушал сейчас любимый. Его руки отправились в путешествие по ее телу, вызывая колоссальные потрясения во всем ее существе. Она потянулась к нему, предлагая свои губы, что и было принято в дар.

Они пили этот поцелуй, задыхались от него, но оторваться друг от друга не могли. Павел сорвал полотенце с бедер, и на Натку легла его горячая мужественность. От этого движения она непроизвольно раздвинула ноги, как бы предлагая себя ему. Легкими качающимися движениями Павел стал доводить Натку до исступления. Ноги у нее подкашивались, но он крепко держал ее, не давая упасть.

Почувствовав ее слабость, он обхватил ее руками и донес до кровати, нежно уложив на край. А сам встал на колени, раздвинул ее бедра, и продолжил внешние движения по ее таинственному месту, задевая живот, внутреннюю шелковистость бедер. Натка уже не могла сдерживать эмоций: она вскрикнула от острейшего наслаждения, и ее сознание улетело спиралями в высшие сферы, к облакам. Потом швырнуло с высоты вниз. И тут же, опять подбросило ввысь.

«Качели! Качели, от которых захватывает дух!» - билась в ее голове пульсирующая мысль. – Я лечу! Я улетаю! Уплываю на лодочке. Вверх!»