Ступени (СИ)

Натка ворвалась в кухню и обняла тетю Нину:

- Как я соскучилась!

- А как мы по тебе соскучились, дорогая! Давай, мой руки! И садимся за стол! У нас сегодня праздник!

Из духовки приятно пахло. Видимо, к Наткиному приезду подготовились основательно! Стол был накрыт в зале! Вкусное куриное мясо было выложено на блюдо. Аромат сочного мяса щекотал обоняние и вызывал обильное слюновыделение. И стоял целый графин ее любимого томатного сока!

Пиршество началось! С шутками, долгими разговорами, смехом! Было ощущение, что Натка вернулась из дальнего путешествия. Время пролетело незаметно! Благо, в субботу не надо было никому никуда идти. Была только запланирована поездка на дачу.

СЛАДОСТЬ И ГОРЕЧЬ.

После того, как перемыли всю посуду, Натка с Павлом, наконец, уединились в комнате. Они сами застелили постель свежим бельем. Включили ночник.

- Какую музыку будет слушать моя Красавица?

- Включи, пожалуйста, «Шоколад». У меня все песни этой группы ассоциируются исключительно с тобой и нашей любовью. Я так соскучилась по ним.

- Больше, чем по мне? – пошутил Павел.

И улыбнулся своей неповторимой хитрой улыбкой.

- Ну, что ты такое говоришь! Тебя мне никто не заменит! Никогда! Запомни это! На всю жизнь! Я, даже умирая, буду тебя любить! Я так чувствую!

Павел притянул Натку к себе и начал гладить ее по волосам. Натка закрыла глаза. Слезы счастья так и просились из них. Она понимала всем своим существом, всеми своими нервами, что началось ИХ ВРЕМЯ, которое принадлежало только ИМ!

Натка подняла руки и запустила свои пальцы в его мягкие волосы. Исследуя осязательно его лицо, стала обводить ими абрис его чуть шершавого из-за щетины лица. Подушечками больших пальцев провела по густым бровям. И смотрела, смотрела в эти голубые глаза, в которых, казалось, хотела утонуть без остатка.

Натка впитывала в себя его образ, запоминая каждую родинку, каждую морщинку. Она впитывала его в себя.

Павел же смотрел на Натку, чуть прищурив глаза, с легкой улыбкой во взгляде. Он любовался теми эмоциями, которые отражало ее лицо.

А Натка пальцами рук добралась до его губ. Она провела подушечкой указательного по их контуру, задержав взгляд на маленькой родинке на губе. Потом приблизила свое лицо, и провела кончиком языка по ней.

И тут же ее рот был обхвачен его горячими губами. Дыхание остановилось в груди, глаза заволокло истомой, а разум отступил на дальний план. Теперь были только чувства и чувственность, которые настойчиво требовали свободного полета из души и телесной оболочки.

Натка вздрагивала от нежных прикосновений пальцев Павла, которые легли на ее бедра, а его ладони, снимая платье, ласкали их, поднимаясь вверх. Эта ласка подтолкнула и Натку к более смелым действиям. Она положила руки на его талию и повела ими вверх по спине, зажимая в кулаках ткань одежды. Потом, стянув футболку, приникла губами к его груди.

Павел застонал от удовольствия, но Натке этого было мало! Она сейчас хотела целиком владеть им! Вытянула руки, с его помощью скинула через голову платье и приникла грудью к его груди. И весь мир померк перед этим бесхитростным движением! Два дыхания слились в одно, свивая судьбы жизней в единую нить! Которую никто в этом мире в данный момент не мог прервать!

Медленными шажками они стали двигаться к кровати. Павел сел на край, а Натка стояла, полусогнувшись, боясь оторваться от губ, которые дарили ей сладость и терпкость, кружили голову и вызывали дрожание в ногах.

Павел отстранил Натку от себя, а потом приник губами к ее животу. Волны тепла понеслись вихрем внутри ее существа, а снаружи кожа покрылась мелкой россыпью предательских мурашек.

Невольно, она сильнее прижала его голову к своему телу. А в следующий миг, резко отстранившись, толкнула навзничь на спину. Опираясь своими коленями о край кровати, Натка присела на его бедра, потом коснулась грудью его тела. Павел обхватил Натку за спину, прижал теснее, как будто хотел вместить ее всю в свое тело, а потом неожиданно перекатил через себя.

Теперь уже она почувствовала прохладу простыни под спиной. Натка уперлась руками об его грудь, как бы отстраняя от себя.

- Ты что-то хочешь мне сказать? – спросил Павел.

- Нет, я просто хочу оттянуть удовольствие, чтобы острее почувствовать тягу к наслаждению. Когда-то ты мне говорил, что счастье надо получать дозировано. От этого голод будет чувствоваться острее! Предвкушение наслаждения всегда острее самого наслаждения!

- О, да Вы, сударыня, коварны! Где Вы всему этому научились?

- Учителя у меня были хорошие! – рассмеялась Натка. - И, надеюсь, наука любви, нами еще не пройдена. О, сколько нам открытий чудных готовит . . . наслажденья дух!

- Ты сводишь меня с ума. Дай мне тебя съесть!

- Только не больно ешь! Я еще жить хочу!

- Живи! Но я буду смаковать каждый сантиметр твоего тела!

И Павел начал покрывать Натку легкими поцелуями.

Тело Наткино изогнулось ему навстречу, в предвкушении того запретного плода, который ей уже удавалось познать. Его руки ласкали бедра, губы пили бархатистую нежность девичьей кожи, а источник мужественности уже ясно чувствовался бугром Венеры.