Ступеньки

Я оглядываюсь на Червя. Перед тем как с такой же кровожадной улыбкой шагнуть назад в черноту и исчезнуть, раствориться в ней, он прищуривает глаза на меня. Я чувствую исходящий от него импульс — просьбу. Убить демона. Как жаль, что он ушёл из моего круга — я не против, если бы он тут остался.

Блэки же пояснила:

— Зелёный Червь — своего рода выключатель, и он сейчас щёлкает. Он завершает своей фигурой эту Расстановку. Когда он расставится как надо, здесь появится Августа. Мои условия таковы: ты должна сказать ей, что расторгаешь договор не по нашему приказу, а по приказу Тёмного Мага. Скажешь ей хоть слово, что договор расторгаем мы — Сирены — я тебя убью, поняла? — это было произнесено чуть весёлым, чуть ласковым голоском.

Чувствую подступающую панику. В горле становится слишком сухо. Начинается! Русалки вмешивают нас в грязные игры, о чём мы ни слухом ни духом. Играют нами как в шахматы. Не только мною, Эдди, Айрэнн и Шрамом — но ещё и Червём. Вот почему я на короткий миг почувствовала его союзником, что он с нами в одной связке.

Пространство снова искажается. Теперь я вижу четыре концентрических круга. Я в центре, Блэки напротив, подбоченясь, усмехаясь, в ошеломляющим бикини, разящая совращающей красотой и еле прикрытой наготой, подавляющая харизмой, многовековым опытом убийств и разрушений.

Во втором концентрическом круге — Айрэнн. Напротив неё — Зелёный Червь. Айрэнн сильно напряжена, испугана, её глаза широко распахнуты, видно, что она сильно боится. В третьем круге — Эдди. Он еле сдерживается, чтобы не кинуться на Червя, тяжело дышит. В четвёртом круге — Шрам. Он пристально и сощурившись смотрит на Пету, надвинувшись на неё уверенно и воинственно. Пета стоит перед ним, насмешливая, гордая, капризная, но словно связанная. Руки опущены вдоль тела, плечи опущены — не делает никаких попыток напасть и тем более спеть.

А потом появляется Августина.

Я вижу её всего второй раз в жизни. Но столько думала про неё, изучала её досье, разговаривала про неё с друзьями-Шакалами, что мне кажется, что я знаю её ещё лучше чем самое себя.

Девочка, похожая на меня внешне и внутренне. Родись я в том же районе, в то же время, при тех же обстоятельствах — я могла бы полностью повторить её судьбу. В детстве в школе я тоже была робкой. Но мне повезло, что меня гнобили не все подряд, а для тех, кто гнобил, я находила в себе мужество дать отпор. А Августа не смогла противостоять издевательствам. И одноклассники скинули её с пятого этажа.

Эта тихая всесокрушающая ярость проявилась у неё глубоко внутри. Видимо, она вынашивала планы призвать на помощь демонов, чёрные силы, чтобы те защищали её. Потому что не на кого больше надеяться. Особенно после того как Мэри Зиг и Эвриус Халл уехали. Духи зла не смогли её защитить при жизни — но зато наделили силой после смерти, сделав её себе подобной. Демоном.

Эта девочка пережила первую робкую любовь — к другу детства. Эта девочка мечтала быть обычным человеком, жить счастливой жизнью. Она любила жёлтые розы.

Как она может быть «плохой»?!

Сейчас она стоит в шагах пяти от меня с Блэки. На её чистое, симпатичное лицо в громадных очках в немодной толстой оправе наползло сначала удивление, потом злость, нервозность. Когда она увидела меня — чуть ли не истерика исказила её глаза, брови, лоб, нос, губы. Она вся ощерилась, худенькая, чуть ниже меня ростом, в старой школьной форме, которую носили тридцать лет назад.

— Что вам надо? Вы меня оторвали от важных дел! Блэки, что всё это значит, что тут делает эта тварь? Ты привела её, чтобы я её убила? Мне сейчас некогда, но да, пожалуй, будет приятно свернуть ей шею, — это Августа проговорила громко, авторитарно.

Окатила меня таким взглядом, что я невольно шарахнулась. Она меня ненавидит. За что?

Блэки слащаво и коварно улыбнулась:

— Извини, что оторвали тебя. Но такова была воля Тёмного. Он поставил нас перед фактом, что Договор с тобой больше не действителен. Что можешь катиться на все четыре стороны, быть свободной от всех обязательств Огня перед Водой, — доброжелательно, но не скрывая издёвки, проворковала полуголая русалка.

Смотрит на меня. Я вынуждена кивнуть, подтверждая её слова, её ложь для Августы.

Августа расширила глаза. Она убийственно и обжигающе посмотрела на Блэки. Потом топнула ногой нервно, еле сдерживая приступ истерического визга, готового вырваться из неё. Вместо визга пробасила громогласно:

— Это что за фигня?! Что за хрень, я тебя спрашиваю, Блэки?!

— Ты что, не рада своему освобождению? — Блэки сделала вид, что искренне изумилась. — Договор Огня и Воды недействителен. Мы собрали расстановку, — тут Блэки повернулась назад и крикнула: — Пета, начинай! — и снова повернулась к Августе. — Ты же наоборот была так недовольна, что мы приказывали тебе нас слушаться.

— Мы так не договаривались! Дайте сюда Ключ!!! — теперь Августа это проорала громко.