Ствол Правосудия (СИ)

Конюх, являвшийся к тому же единственным служащим Уэса Диллона, которому тот безоговорочно доверял, всегда сопровождал босса в его прогулках и поездках, оберегая жизнь хозяина от многочисленных посягательств бывших конфедератов, недовольных присутствием в южном штате северянина. Северянина, разумеется, по духу. Вот и теперь верный телохранитель находился рядом, попивая виски за одним из столиков невдалеке от того места, где два бизнесмена вели свою содержательную беседу.

Рыжеволосый мальчуган, доселе стерегший Прыгуна у входа в бар, получил от фермера причитавшиеся ему пять центов, когда трое мужчин выходили из помещения, и с радостным видом поспешил к ларьку Нэда Эдвина, открывшемуся всего пару недель назад.

Уэс Диллон произвел на Билла двоякое впечатление. Стереотип о надутом индюке в дорогостоящих шмотках из головы никак не выветривался. В тоже время он видел перед собой целеустремленного человека, несомненно, знающего, как вести дела. Ко всему прочему, из общей массы толстосумов Уэс отличался стройностью фигуры и проницательным, не тупым взглядом. Среднего роста, загорелый, поджарый. Ступал он твердо. Казалось, будто он поистине вкладывает все силы в свою работу и проявляет неподдельную заботу о родных, в отличие от богатеньких предпринимателей и их потомков, любивших развалиться на мягком диване с потаскухой под боком и стаканом дорогостоящего ликера в руке.

Несмотря на все это, Уэс хорошо знал, как следует подчеркивать статус. Трехэтажное здание с ухоженными садами и безупречно прибранными дворами служило тому красноречивым подтверждением. Фермеру бросилось в глаза, что вся прислуга, за исключением пожилого садовника, состоит из чернокожих мужчин и женщин. Будь этот юрист сторонником Конфедерации, он, несомненно, представлял бы собой образцового рабовладельца. Однако он придерживался гуманистических идей безвременно покинувшего земной мир благородного господина Авраама Линкольна, и считал неоплачиваемую эксплуатацию рабочей силы страшным грехом, следствием чего являлось своевременная выплата полагающихся сумм прислуге.

Беседу Уэс решил провести в своем кабинете. Миновав просторные коридоры, увешанные шедеврами живописи и отличавшиеся общим изящнейшим убранством, они очутились в небольшой уютной комнатушке, на втором этаже особняка. Юрист предложил фермеру вычищенное до блеска кресло черного цвета, а сам сел напротив. Друг от друга их отделял черный лакированный стол, выделанный эбеновым деревом. В нем Билл разглядел собственный силуэт. С подобным чудом он никогда прежде не сталкивался. От предложенного, безусловно, изысканного и дорогого, белого вина он отказался, предложив собеседнику перейти сразу к делу.

Мастер в своем юридическом деле одобрил четкость характера человека, всю жизнь гнувшего спину на поле и в амбаре ради приобретения средств к существованию. Он рассказал Биллу о том, насколько семейные узы Диллонов крепки. Он поведал о том, какую ответственность возложила на него мать, лежа на смертном одре. Он утверждал, что не может поступить иначе, и что будет чувствовать себя недостойным жить, пользуясь огромным богатством и забыв о многочисленных нуждах сестры, матери двух детей.

Выслушав проникновенную тираду, Билл поправил зятя.

-Она мать троих детей... Беременна третьим.

Уэс искренне обрадовался такому известию.

-Это просто чудесно! - воскликнул он, - Выходит, Господь действительно вас благословляет. Цветами жизни, во всяком случае, Он вас точно не обделил. Вот только... Билл, пойми, я прекрасно тебя понимаю. Лучшая пора жизни нашей - труд и болезни, как сказано в книге Господа. Но и ты пойми меня. Мой долг сделать все для того, чтобы Эллис ни в чем не нуждалась. Я ни в коем случае не хочу обесценивать твой далеко нелегкий труд, но если говорить на чистоту, по-мужски открыто, мне кажется, ты признаешь, что Эллис не против жить, имея больший достаток, чем тот, который у вас уже имеется благодаря твоим усилиям. Я не прав?

Слова эти были приняты закоренелым трудягой без восторга. Тем не менее, он был с ними согласен, и выразил свое согласие, протяжно моргнув. Уэсу показалось, что своими речами он ненароком оскорбил фермера. Приличия требовали от него извинений, которые он поспешил предоставить, но Билл опередил его.

-Я согласен, Уэс... Так и есть. Привык быть перед собой честным. Просто я не знаю, как принять этот твой дар. Хочу верить, что это благословение Божье, но мысль о том, что это самая обыкновенная подачка, не отпускает.

-Будь уверен, это благословение, - заверял его Уэс, - Подачки я делаю конкурентам, считающим себя пупами земли, чтобы указать им на их несостоятельность. Но могу ли я поступить так же с родной сестрой? Ни за что. Билл, решайся... В скором времени я уеду в Оклахому. Существует необходимость решить некоторые важные проблемы. Это может занять несколько месяцев, если не целый год. Случаи там тяжёлые, так что в ближайшее время мы точно не увидимся.