Стыд

Юсефин пытается сделать все для своей дочери, но та даже не удостаивает свою мать вниманием. Юсефин сложно принять это.

– Почему ты не хочешь со мной разговаривать? – спрашивает она с отчаянием в голосе и следует за ней на кухню.

– Пожалуйста, оставь меня в покое, – говорит Юлия. – У меня болит голова.

– Просто скажи, что мне сделать.

– Я ведь только что сказала: оставить меня в покое.

Юсефин подходит к дочери, кладет ей руку на плечо и чувствует, как та застыла.

– Однажды ты вспомнишь все, что происходит сейчас, и, может быть, поймешь, каково это – быть мамой и отчаянно пытаться помочь своей дочери.

– У меня не будет никаких детей.

Юсефин вздрагивает.

– Почему ты так говоришь?

– Потому что я не хочу становиться мамой.

– Хорошо, но ведь все равно важно, чтобы ты с кем-то поговорила о том, что произошло, – говорит Юсефин, сдерживая слезы.

– Я уже это делаю.

Юлия поворачивается и вместе с бутербродом идет обратно наверх. Юсефин закрывает глаза, когда слышит, как Юлия захлопывает дверь и запирает ее на замок. Для нее это словно сильный удар в живот. Как будто внутренности перекрутило и сжало.

Юсефин чувствует необходимость поговорить с кем-нибудь, но Андреас сейчас на работе. Может, ей позвонить Эмме?

Она набирает ее номер один раз, но сестра не отвечает. Может быть, это и хорошо, потому что Юсефин понятия не имеет, что скажет. Единственное, в чем Юсефин была лучше Эммы, так это построение семьи. Вся личность Юсефин целиком и полностью основывается на ее роли в качестве матери, а теперь ей придется рассказать, что она не справилась и с этим.

Теперь она ничтожество, по всем фронтам.

Юсефин звонит в поликлинику в Эстермальме, где, как ей сказали, должны быть места для новых пациентов. Она оказывается тридцать девятой в очереди. Двадцать три минуты спустя ей отвечает медсестра, и Юсефин не может сдержать слез, когда слышит, что Юлию могут взять на прием.

Уже завтра днем.

51

Взгляд Бюлунда мечется из стороны в сторону, а сам он отчаянно разводит руками. На нем длинная черная парка с капюшоном и большие резиновые сапоги. Эмма невольно начинает думать о том, что он похож на жнеца или на смерть с косой. Небо темнеет, и она чувствует первую каплю дождя на своем лице.

– Бобо пропал, – сообщает им Бюлунд.

– Как давно?

– Прошло уже больше часа – это на него не похоже.

Эмма поглядывает на часы.

– К сожалению, мы сейчас не можем помочь в его поисках.

Бюлунд, кажется, уже не слушает.

Только на обратном пути в участок Эмма понимает, что Бюлунд помешал им. Они едва дошли до того места, где было найдено тело Петера, и не успели осмотреть окрестности.

Может быть, он стоял там, потому что опасался, что кто-нибудь придет?

Эмма не совсем понимает поведение Бюлунда и совершенно не может объяснить, почему местная полиция как будто не заинтересована в нем.

– Смотри, – говорит Крилле, показывая на красный домик.

Снаружи припаркован белый минивэн с открытыми задними дверьми. Двое мужчин торопливо несут к дому большой телевизор с плоским экраном. А по земле волочатся кабели с проводами. В ту же секунду мужчины в панике смотрят на приближающуюся машину и ставят аппарат на землю. Потом они бегут к минивэну, залезают внутрь и захлопывают двери. Крилле ставит машину поперек дороги, чтобы заблокировать им выезд, но минивэн съезжает прямо в кювет и проносится мимо них. А затем ускоряется.

– Черт побери, – выкрикивает Крилле, совершает быстрый маневр и выезжает за ними.

Эмма включает мигалки, чтобы эти люди поняли, кто за ними гонится. Поскольку Эмма и Крилле приехали не на обычной полицейской машине с опознавательными знаками, сложно понять, что они из полиции. Сирены издают громкий звук. Эмма надеется, что мужчины остановятся, чтобы не усугублять ситуацию, но это дает противоположный эффект. Они ускоряются. Крилле сложно угнаться за ними.

Она набирает диспетчера, чтобы запросить подкрепление.

– Ближайший дорожный патруль в четверти часа от вас, – отвечает ей диспетчер.

– Мы сейчас не в Стокгольме, – говорит она Крилле, объясняя, что поблизости нет никакой поддержки. – Мы должны сами разобраться с этим.

Эмма жалеет, что за рулем сейчас не она. Очень неприятно сидеть рядом и не иметь возможности повлиять на процесс. Ее подкидывает взад и вперед, как брошенную на пассажирском сиденье перчатку, всякий раз, когда Крилле резко поворачивает.

– Налево! – кричит Эмма, когда едущий впереди минивэн внезапно выезжает на шоссе 70 в сторону Моры.

Они ускоряются еще больше.

Эмма не понимает, почему эти парни ведут себя как идиоты. Спустя несколько минут водитель минивэна резко теряет управление, и автомобильная погоня для него заканчивается в кювете.

Эмма достает оружие и выбегает.

– Полиция! – кричит она.

Водитель в черной кожаной куртке остается сидеть в машине. Второй мужчина выскакивает из автомобиля с другой стороны и начинает убегать.

– Я возьму его на себя! – кричит Крилле и бежит за ним.