Стыдная тайна неравенства

Зато сегодня у нас есть возможность приблизиться к ответу на другой вопрос: кого убивали? За кем приезжали по ночам "чёрные маруси"? Кто заполнил подвалы и тюрьмы НКВД во всех городах огромной страны?

Сейчас, 60 лет спустя, сопоставляя огромный объём свидетельских показаний, исследований, опубликованных документов, мы можем ответить на это достаточно определённо: в подавляющем большинстве жертвами оказались квалифицированные специалисты самых разных профессий. В подвалы Лубянки и котлованы ГУЛага хлынул поток инженеров, профессоров, писателей, учителей, врачей, офицеров, прорабов, завмагов, а также профессиональных партийцев, имевших какой-то опыт и знания ещё с дореволюционных времён. То есть мы ясно видим, что удар был направлен не в диком ослеплении, а по точному прицелу: на хозяев знаний и хозяев вещей.

Партократия есть идеальная машина для захвата и удержания власти. Инстинкт власти руководит всеми её действиями и поры-вами. Сокрушив все сопротивляющиеся силы в стране, уничтожив реальных противников, отняв богатство у богатых и последнюю рубаху у бедных, она столкнулась неожиданно с огромной сферой, перед которой должна была почувствовать себя бессильной: с круговоротом современной информации, необходимой для управления индустриальным обществом.

Нельзя забывать и то, что Ленин и Сталин "ковали" свою партию из людей, находившихся на нижних ступенях по шкале врождённого неравенства, из низковольтных. Именно такие люди были слепо преданы партии. Со дна привычной приниженности она вдруг возносила их на вершину власти. Уже при первом расколе РСДРП (1903) все образованные и самостоятельно мыслящие отшатнулись в лагерь меньшевиков.3 Внутрипартийная борьба 1920-х годов шла по той же схеме: "вычищались" люди со знаниями, с талантом, с аналитическим складом ума. Спаянная железной дисциплиной победная колонна "коммунистов-сталинцев" понимала только одну логику: логику нагана и колючей проволоки. Но, победив, она столкнулась с задачей, к которой была абсолютно не готова: задачей управлять экономикой огромной страны.

Оказалось, что и в коммунистическом государстве, где "упразднены" классы и частная собственность, кто-то должен заниматься всё теми же четырьми функциями: труд, распорядительство, власть, миропостижение. Власть целиком принадлежала партократии, трудовой народ был в избытке. Но кому же поручить две другие функции? Победители судорожно кинулись готовить кадры "классово близких" хозяев знаний и хозяев вещей.

За десятилетие, предшествовавшее Большому террору, в России наблюдается неслыханный рост числа людей, получивших более или менее сносную подготовку к управлению хозяйством индустриальной державы. С 1926 по 1937 год количество научных работников возросло на 570 %, инженеров и техников — на 470 %, агрономов — на 390 %, работников культуры — на 500 %.4 Общая численность "специалистов" увеличилась в пять раз, достигнув цифры 9,5 миллионов человек. Принимались все меры, чтобы в этот слой не просочились отпрыски "эксплуататорских классов", — их просто не пускали в ВУЗы и на рабфаки. Отбор шёл только среди выходцев из рабоче-крестьянской среды. Тем не менее это был отбор. И он выделял и возносил самых способных, самых энергичных, самых смышлёных. То есть давал возможность проявиться врождённому неравенству.

Таким образом к середине 1930-х годов управление огромной многонациональной империей оказалось в руках двух структур, сильно отличавшихся по своему составу, по человеческому материалу. Одна безраздельно владела политической властью, другая — необходимой информацией. Политическая власть оказалась в руках партаппарата, составленного из людей способоных преданно служить, подчиняться, даже идти на смерть, но неспособных "предвидеть и предусматривать". Хозяева знаний и хозяева вещей были лишены реальной власти в обществе, но сильно превосходили средний уровень, включая и партократию, по своим знаниям и умственным способностям.

Вся идеологическая накачка большевиков сводилась к идее, утверждавшей, что миром эксплуатации правит капитал и что стоит разрушить этот мир, отнять капитал — и безраздельная власть окажется в твоих руках. Однако выяснилось, что в этом новом мире, где уничтожен капитал и рынок, управление хозяйственно-производственной деятельностью переходит опять к кому-то другому. Раньше это был буржуй — обладатель капитала, теперь его место занял специалист — обладатель информационного потенциала. В миллионах жизненных ситуаций специалист мог сказать всевластному партократу, что отданный им приказ невыполним потому-то и потому-то. А у партократа не было ни знаний, ни умственных способностей, чтобы оценить, насколько специалист прав. Именно поэтому так часто специалистам предъявлялись обвинения в саботаже. Но на психологическом уровне эта ситуация была чревата только одним: нарастанием глухой, иррациональной ненависти обделённого талантом к талантом одарённому.

Из этой подспудно кипящей ненависти и вырвалась лава Большого террора.