Суббота Воскресенского

И Женька рванула к Дану, искала у него… чего? Защиты? Утешения? Немного спокойствия? Она и сама не знала, чего именно. Но проведенные вместе часы были побегом от реальности. Передышкой перед тем, как окончательно осознать факт: она снова катается с Сеней. И неважно, что в спектакле, а не на соревнованиях.

Ей было очень хорошо в Москве. Уютно. Там руки крепкие, там все понятно и правильно, и про Сеню просто невозможно рассказать. Женька засыпала, обнимая Дана, ощущая в полудреме его легкие поцелуи, прижимаясь теснее к его теплому, вкусно пахнущему гелем для душа телу и бормоча про то, что аспиранты пошли не те. Раньше были ботаники, а теперь сплошные соблазнители. И было совсем не до Сени. Совсем.

На рейс она успела, хотя такси от души постояло в пробках. А в Сочи на вечер назначена фотосессия с Сеней. Лев Циммерман все правильно рассчитал. И если делать промо, то обязательно с их парой. Главная интрига спектакля.

Планы были грандиозные: съемки в костюмах на льду, в ресторане за столиком и еще на улице около моря. Не промо, а история любви какая-то. Интересно, как все это переживет Лиза, оставшаяся наедине с гипсом? И как с ней будет объясняться Сеня, который вроде как помолвлен.

Самолет поднялся в воздух, и Женька закрыла глаза. Есть возможность немного поспать и ни о чем не думать. Хотя бы два часа.

7

Они оба готовились к вечернему визиту. Мама нервничала, Дан это видел. Спросил, знакомство будет с ужином? Она ответила, что вряд ли. Неизвестно, как все сложится. Ужин может оказаться лишним, а чай, конечно, предложить надо. Она сама что-нибудь купит после работы.

Дан не знал, кого готовился увидеть, с кем его мама пыталась устроить свою личную жизнь, но когда она вернулась с работы в компании Шевцова, Дан так и застыл в коридоре с коробкой конфет, которую протянула ему мама.

Профессор?!

Дан переводил взгляд с Шевцова на маму и обратно. Шевцов глаза не отвел и поздоровался спокойным голосом:

– Добрый вечер.

– Здравствуйте, Олег Дмитриевич.

Мама едва заметно кусала губы.

Играть роль радушного хозяина у Дана не получалось, и он пошел на кухню отнести конфеты и поставить чайник. Ничего против профессора Дан не имел, но представить его рядом с мамой… Почему-то казалось, что это кто-то с ее работы, специалист по кредитам или инвестициям… но профессор истории, с которым Дан сам (сам!) познакомил маму… это надо как-то переварить.

И какого черта он не предохранялся? Тогда сейчас не было бы такого глупого положения и этого… «знакомства», и мама не кусала бы губы.

В вопросах контрацепции Дан был очень ответственным и никогда не рисковал, четко понимая, что к детям не готов, а аборт – это часто поломанная жизнь.

Чайник закипал, лимон был порезан.

– Представлять вас друг другу не надо, – сказала мама, приводя на кухню гостя и доставая с полки чашки. – Просто нужно поговорить.

Дан обернулся и посмотрел на Шевцова:

– Что вы собираетесь делать?

Вопрос прозвучал резко. Резче, чем ему бы хотелось. Звякнула крышка фарфорового чайника. Это мама чуть не уронила его.

– Я собираюсь жениться, – Шевцов оставался спокойным, и в этом спокойствии была внутренняя уверенность, – но Полина не хочет.

– Почему? – Дан перевел глаза на маму.

Она сосредоточенно насыпала заварку в чайник.

– Говорит, что не готова, – ответил за нее Шевцов.

Вот, значит, как. Злодей не совсем злодей.

Дан открыл коробку с конфетами, положил ее на стол и сел.

Он совсем не знал, что сказать. Как оказалось: готовься не готовься, а шок в любом случае обеспечен.

Мама расставила чашки с блюдцами, перенесла заварочный чайник на стол и села.

– Я все понимаю, – сказал Шевцов, обращаясь к Дану. – Но я хочу, чтобы ты знал, я люблю твою маму и постараюсь сделать все, чтобы ей было хорошо.

Уже постарался, ага. Слова показались пафосными и сворованными из какого-то не очень удачного фильма. Дан повернул голову, чтобы посмотреть на маму. Мама сидела застыв – смотрела на Шевцова, удивленная и побледневшая. А Шевцов смотрел на нее и мягко улыбался.

Дан подумал, что чаем тут не отделаешься.

– Вы за рулем? – спросил он.

– Нет.

Дан кивнул и встал, пошел искать коньяк.

Не каждый день выдаешь замуж маму. Кажется, у них двоих не все так плохо, как казалось, но ситуация щекотливая и всем неудобно.

Мама и профессор. Дан вспомнил зимний бал в Отрадном и совместную прогулку на следующий день. У них все началось тогда? Или раньше? И вообще, Дан никогда не думал, что мама может выйти замуж… за какого-то чужого мужика! Пусть даже он известный профессор.

На правах хозяина дома Дан разлил коньяк по бокалам и один пододвинул Шевцову.

– Как вы планируете… жить?

– Вместе, – ответил профессор. – Мне кажется, это нормально при сложившихся обстоятельствах.

– Где? – Дан и сам не знал, откуда брались все эти вопросы.

Он устраивал форменный допрос и считал, что имеет на это полное право, несмотря на то что был самым младшим из находившихся здесь.

– На этот вопрос я пока не могу дать ответ, – Шевцов вел беседу осторожно и вдумчиво, понимая ее важность. – Решение зависит не от меня.