Субъективный словарь фантастики

Первая группа сюжетов нередко связана с темой путешествий во времени (см. Машина времени) и возможностью гостей из будущего изменить ход истории (подробнее см. Конец Вечности, Попаданцы) в пользу нашей страны. Вторая, не менее обширная берет начало в предвоенной советской военно-политической фантастике 30-х годов, когда надо было успокоить народ: мол, будущая война окажется быстрой и победоносной, и вести ее мы будем «на вражьей земле». Вплоть до августа 1939 года агитпроп был заинтересован в тиражировании «позитивных» сценариев грядущих битв СССР и «капиталистического окружения».

Именно в те годы выходят, например, роман Петра Павленко «На Востоке» (1936), где наша военная мощь утюжит императорскую Японию, пьеса Владимира Киршона «Большой день» (1935), где наши летчики, ответив на пограничную провокацию, бьют агрессоров на их же территории, и повесть Николая Шпанова «Первый удар» (май 1939 года): в книге речь шла о первых двенадцати часах будущей войны и блестящих победах советских летчиков над вполне узнаваемым врагом. Настрой произведений, изданных большими тиражами, был «шапкозакидательским». Во многом из-за веры в несокрушимость Красной Армии ее первые поражения летом 1941 года вызвали такой шок…

Нынешние произведения фантастов-патриотов, в отличие от советских предвоенных, предполагают масштабную преамбулу: чтобы читатель насладился возмездием, Россия должна сперва пострадать и накопить злости. Так, у Федора Березина в трилогии «Война 2030 года» (издавалась и переиздавалась в 2005–2008 годы) описано, к примеру, темное будущее России. Экономики нет, армии нет, культуры нет, счастья нет, царит хаос. Во всем виновата Америка, которая здесь становится карикатурной страшилкой – чудовищем вида ужасного, звездно-волосатой рукой из пионерлагерных кошмаров. В романе Вячеслава Рыбакова «На будущий год в Москве» (2003) картина бедствий еще более детализирована. Преданная и проданная не по щучьему велению, но по забугорному хотению, Россия, где победили либералы, рассыпалась на отдельные территории. Фантаст давит на слезу: мол, гляньте, люди добрые, что мы потеряли!.. «Силовой» выход из описываемых ситуаций сюжетно неизбежен. Авторский мазохизм выполняет функцию перегретого парового котла: героев доводят до крайности, после которой ситуация взрывается благородной яростью.

У В. Рыбакова положительные персонажи самоорганизуются в подпольную ячейку, противостоящую супостату. У Ф. Березина подпольщики в финале третьего тома трилогии (сперва он выходил под названием «Атака Скалистых гор», затем был переименован в «Развалинами Пентагона удовлетворен») проникают в стратегический центр американского оборонно-наступательного ведомства и взрывают главный компьютер США вместе с Пентагоном. В 2012 году появилась отдельная книжная серия «Враг у ворот. Фантастика ближнего боя» (М.: Эксмо), построенная по схеме: агрессия Запада, страдания, ответный удар. Книги серии имеют характерные названия: «Время нашей беды» (2016, Александр Афанасьев), «Сегодня война» (2013, Алексей Волков), «Сталь и пепел. Русский прорыв» (2013, Вадим Львов), «Прощай, Америка!» (2014, Александр Золотько), «Медаль за город Вашингтон» (2015, Владислав Морозов) и тому подобное.

В патриотической фантастике наша страна берет реванш не только в будущем, но и в альтернативном вчера. Например, у Сергея Анисимова в цикле «Вариант “Бис”» (2003–2012) на календаре – 1944 год. Но все по-другому. Если в реальности антигитлеровская коалиция не развалилась, то у Анисимова Америка и Англия демонстрируют свою предательскую сущность: нарушают союзнический долг и наносят удар по советским летчикам. Однако товарищ Сталин прозорлив. Он заранее отдает приказ о строительстве авианосца «Чапаев», который нанесет ответный удар. В итоге штатники и их британское охвостье вынуждены отыграть назад и заключить выгодный для СССР мир…

Одна из главных радостей «альтернативной» патриотической фантастики – сохранение СССР после 1991 года. Наиболее яркий пример такого рода – цикл Андрея Максимушкина «Реванш» (2006–2012), где Советский Союз досуществовал до третьего тысячелетия и процветает. А вот Штатам не позавидуешь: «После дефолта 99-го года США потеряли значительную часть своего политического влияния. Страна до сих пор не может выйти из жесточайшего кризиса, резкое падение уровня жизни, безработица, государственный долг, огромнейшее сокращение бюджета и отток капиталов, в целом малоприятная ситуация для американцев. Доллар утратил статус мировой валюты». Армия влачит жалкое существование, у американских военных летчиков не хватает керосина для плановых учений, американские ученые в массовом порядке переезжают в СССР, оголяя фронты фундаментальной науки…