Субъективный словарь фантастики

Жизнь Пиноккио – цепь соблазнов, которым деревянный шалопай регулярно поддается, слушая провокаторов и жуликов (Кота, Лису, приятеля по кличке Фитиль и пр.) и отказываясь следовать советам всех тех добрых самаритян, которым Пиноккио небезразличен (Говорящий Сверчок, «папа» Джеппетто, Голубая Фея и др.). Хотя Пиноккио сделан из дерева и внешне неотличим от куклы, ему знакомы человеческие чувства (в том числе голода, вины, страха смерти и пр.). К середине повествования героем овладевает идефикс – стать обычным человеком. Превращение, однако, состоится лишь тогда, когда среди его чувств будут преобладать добрые (сострадание, участие, раскаяние, трудолюбие и пр.).

Книга Коллоди популярна в мире и переведена на многие языки. В России сказку впервые переложили на русский еще в 1900 году, но в СССР она издавалась мало – даже в качественном литературном переводе Эммануила Казакевича. Из читательского обихода итальянскую сказку вытеснил ее гораздо более простой по сюжету российский ремейк «Золотой ключик, или Приключения Буратино» (1936), написанный «литературным генералом» Алексеем Толстым (за 80 лет сказка переиздавалась в СССР и России 197 раз!).

Образ Пиноккио и особенно мечта героя стать человеком вдохновили многих фантастов, писавших об искусственных существах (см. Роботехника): от Карела Чапека, впервые употребившего слово «робот», и Филипа Дика (см. Диковедение) с его андроидами, до нашего Евгения Велтистова, который в 1964–1988 годы создал цикл произведений об искусственном мальчике Электронике (на основе первых частей в 1980 году был снят мини-сериал Константина Бромберга «Приключения Электроника»). Но если у Чапека, например, в финале биороботы достигают своей цели и обретают свойства, присущие людям (в том числе и репродуктивные), то у Велтистова и Бромберга электронный мальчик, частично приблизившись к человеку (например, научился смеяться в финале первой книги), по-прежнему далек от осуществления своей мечты.

В современной фантастике тематически близок к сказке Коллоди «Двухсотлетний человек» (The Bicentennial Man, 1976) Айзека Азимова. Любопытно, что идею автору подсказало название: в 1976 году, к круглой дате Декларации независимости (1776) в США намеревались выпустить сборник фантастики «Двухсотлетний человек», и Азимова попросили сочинить нечто на эту тему. «Я выбрал двести лет со дня рождения, – позднее вспоминал писатель. – Это означало либо человека с необыкновенно большой продолжительностью жизни, либо робота, и я выбрал робота. Почему же тогда в названии упоминается человек? Я решил написать о роботе, который хотел быть человеком и достиг цели к двухсотой годовщине своего сооружения». Рассказ постепенно разросся, и в итоге получилась трогательная повесть: «Я сам едва не прослезился, когда закончил ее». В 1999 году повесть была экранизирована режиссером Крисом Коламбусом (1999), главную роль сыграл Робин Уильямс.

Двумя годами позже на экраны вышел фильм «Искусственный разум» (A.I. Artificial Intelligence) Стивена Спилберга – самый интересный аналог «Пиноккио» в современной кинофантастике. Первоначально эту картину планировал снимать Стэнли Кубрик, который выкупил у Брайана Олдисса право на экранизацию его рассказа «Суперигрушек хватает на все лето» (Supertoys Last All Summer Long, 1969), где мальчик-андроид не подозревает о своей искусственной природе, а правда становится для него потрясением. В 70-е годы Олдисс и Кубрик часто встречались, обсуждая возможный сценарий. «Когда мы только начали работать вместе, Стэнли дал мне прекрасно иллюстрированное издание “Пиноккио”, – цитирую авторское предисловие к книге Олдисса. – Я не видел параллелей между Дэвидом, моим пятилетним андроидом, и деревянным созданием, которое в конце концов стало человеком. Получалось, Стэнли хотел, чтобы Дэвид стал человеком, а еще хотел, чтобы материализовалась Голубая Фея. По мне, так не стоило сознательно переписывать старые сказки».

В конце концов, Кубрик так и не сделал этот фильм: сперва не было таких технологий, чтобы экранизация выглядела убедительной, потом не было таких денег, чтобы эти технологии привлечь в свой фильм, а потом не стало самого Кубрика. Мэтр завещал свой проект Спилбергу, который лично взялся ставить картину. К этому времени Олдисс передумал насчет «Пиноккио» и написал еще два рассказа об андроиде Дэвиде – «Суперигрушки с приходом зимы» (Supertoys When Winter Comes, 2001) и «Суперигрушки в другие времена года» (Supertoys in Other Seasons, 2001), и все три легли в основу сценария. У героев фильма, Генри и Моники Суинтон, тяжело заболел сын. Его погружают в анабиоз, а пока семья берет искусственного мальчика Дэвида (Хэйли Джоэл Осмент), запрограммированного на любовь к маме. Но когда Мартина размораживают и вылечивают, робот становится не нужен. «Мамочка» отвозит его в лес, и Дэвид, воображая, что все можно поправить, если превратиться в настоящего мальчика, ищет Голубую Фею…