Су́чки. Секс, эволюция и феминизм в жизни самок животных

Моей наградой стала неожиданно близкая встреча; я взяла на руки свою дальнюю родственницу-примата и отнесла обратно в лагерь. Ее теплое тельце было такого же размера, как у большой домашней кошки, а густой однотонный мех был изысканно мягким на ощупь, и пахло от нее кленовым сиропом – побочный эффект фруктовой диеты.

Помечая отдельных лемуров, Баден может следить за их высокими в прямом смысле деяниями. И это единственный способ наблюдения. Самцы и самки идентичны, и различить особей на расстоянии совершенно невозможно. В течение нескольких месяцев кропотливого радиоотслеживания в процессе многолетней работы Баден выявила, насколько «сверхъестественными» на самом деле являются эти приматы. Они не живут устойчивыми группами, как бабуины Джен Альтманн или как большинство приматов. Вместо этого около двадцати пяти – тридцати взрослых особей имеют свободные объединения на общей территории. «Вы никогда не найдете всех членов сообщества в одном и том же месте в одно и то же время. Они похожи на атомы, отскакивающие друг от друга», – объяснила Баден. Несмотря на такую изменчивую социальную жизнь, самки рожают в один период, вероятно, благодаря обильному урожаю.

Изобилие фруктов случается не каждый год, и лемуры могут прожить шесть лет, не имея детенышей. В таком случае они компенсируют это количеством детенышей в помете. Детеныши у них необычайно беспомощны – слепы и не могут даже самостоятельно прильнуть к матери. Около месяца после рождения они остаются в родовом гнезде рядом с матерью. Затем, как только отпрыски становятся достаточно большими, она помещает их в общее гнездо, расположенное рядом с большим плодоносящим деревом.

«Таким образом, в гнезде находятся вместе два или три помета, и когда одна мама остается с малышами, другая уходит. Также распространен и другой вариант: обе мамы уходят, а кто-то другой остается и присматривает за детенышами», – сказала мне Баден.

Стражи оберегают детенышей в их детской, находящейся высоко над землей; игривые приматы склонны выпадать из гнезд, и за ними все время нужно присматривать. Помимо спасения непоседливых детенышей, няни также с ними играют, ухаживают за ними и иногда даже кормят их грудью. Иногда эту функцию охраны выполняют тетушки или сестры, но Баден заметила, что друзья у лемуров – и самцы, и самки – так же, если не более, важны. Доверие – ключ к успеху, и недавно Баден обнаружила, что самки преодолевают большие расстояния, чтобы гнездиться с более надежными самцами. Это подтверждается и тем, как матери проводят время, пока детеныши находятся в детской. Баден была удивлена этим открытием: помимо того, что они отдыхают, объедаясь фруктами с близлежащих деревьев, большую часть своего досуга мамы лемуров посвящают также общению с другими самками.

«Этим приматам подходит пословица “Нужна целая деревня, чтобы вырастить одного ребенка”, – сказала Баден, проводя параллели с людьми. – С эволюционной точки зрения важно полагаться на других, чтобы разделить бремя ухода за детенышами. Моя мама была матерью-одиночкой, так что я высоко ценю это. Я думаю, что объединения и совместная работа по воспитанию детей действительно очень важны».

Сара Блаффер Хрди убеждена, что такого рода общественная забота сыграла ключевую роль в выдающейся эволюции нашего собственного вида. Человеческие младенцы лидируют, когда дело доходит до медленного и энергозатратного взросления. Исследование южноамериканских фуражиров показало, что для воспитания человека от рождения до независимости с точки зрения питания требуется около 10–13 миллионов калорий – гораздо больше, чем может обеспечить любая одинокая самка, как бы хорошо она ни умела находить большие сочные клубни.

Дарвин предположил, что добывание пищи более искусными охотниками-самцами способствовало нашему неторопливому развитию и привело к эволюции «большей интеллектуальной энергии и изобретательности человека», а Хрди считает, что, подобно лемурам вари, это произошло благодаря менее гендерно специфичной группе помощников, которые разделяли груз заботы об отпрысках. И эта помощь матерям стала настоящим ключом к нашему необычайному интеллектуальному прогрессу.

В своей книге 2009 года «Матери и другие: эволюционные истоки взаимопонимания» Хрди приводит ряд свидетельств из сохранившихся традиционных культур, которые говорят о том, что нашим предкам в плейстоцене, возможно, оказывали значительную помощь разные люди – от мужчин, которые считали себя отцами, до настоящих отцов, бабушек в менопаузе, бездетных тетушек и детей постарше. Помощь этих «самок-помощниц» – причина, по которой наш вид смог развить большой мозг и при этом продолжать размножаться.