Суд Линча

– Вроде я сегодня не пил, а в глазах двоится, – говорил старшина, вытянул руку вперед, поднял указательный палец и стал смотреть. – Вроде и не двоится.

Сержант Лапшин засмеялся.

– Товарищ старшина, вы, наверное, смотрели на братьев Антоновых. У нас два новобранца, братья-близнецы, их невозможно различить, до того они одинаковые.

Старшина подошел к двери и стал смотреть в замочную скважину.

– Мать честная! Их под копирку сделали, что ли? – мотал головой старшина. – После принятия присяги их надо разъединить в разные роты, одного – в стрелковую роту, другого – в сводную.

* * *

…Вот солдаты сводной роты, с голубыми погонами, на пандусах у разных помещений военной базы грузят, а где и выгружают ящики, большие и маленькие, с имуществом, что хранится в складах базы.

У одного из складов четверо солдат, в их числе и Павел Антонов уже в звании ефрейтора, ловко кантуют ящики, ставят на тележку и по трапу, наброшенному от пандуса во внутрь вагона, завозят и укладывают внутри кульмана. К ним подъезжает автокар с несколькими маленькими ящиками. Водитель автокара, тоже солдат, спрашивает у Антонова:

– Паша, Антонов! Куда твой вагон?

– На Ташкент, – отвечает Павел. – Что у тебя?

– Москатель. Двенадцать мест твоих. Вот эта куча.

Один из солдат подгоняет тележку к автокару и перегружает ящики. Павел вытаскивает из кармана наряд и отмечает:

– Москатель, двенадцать мест. Осталось вооружение семь ящиков и можно опломбировать вагон.

Когда солдат снял с автокара последний ящик, обратился к водителю:

– Все, отчаливай!

– Оставшиеся ящики на Тбилиси. Где вагон на Тбилиси? – спрашивает водитель автокара.

– Кажется, у четырнадцатого склада, – отвечает Павел.

Автокар отъехал. Тут к ним подходит Петр Антонов в красных погонах.

– Привет сводникам! – говорит Петр и, как всегда, высоко поднимает правую руку.

– Привет стрелкам! – отвечает Павел и тоже, высоко поднимая руку, бьет по ладони брата.

– Что грузим? – спрашивает Петр.

– Авиатехимущество, – отвечает Павел.

– Непыльная у вас работа.

– А ты попробуй кантовать ящики, полные кульманов, – отвечает Павел. – Не пыльная, но потная.

– Зато оплачивается дополнительно.

– Символически, – заметил Павел. – Разве это деньги? В прошлом месяце я весь месяц в транспортном отделе вагоны грузил и разгружал, восемнадцать рублей получил. Купил пленку, бумаги, проявитель, закрепитель, и ничего не осталось.

– Остались фотокарточки, – улыбнулся Петр. – А ты за фотки с солдат деньги бери, вернешь свои кровные. Ты хочешь сказать, что у тебя сейчас денег нет?

– Почему нет? Я еще солдатские получаю.

– Так выручи, дай трояк. Я сегодня в списке увольняющихся на берег. Хоть пивка попью. Мать, наверно, в самом деле заболела. Уже месяц я прошу, чтобы она выслала мне хоть на карманные расходы, а она даже письмо не пишет.

– Опять нажрешься, на губу попадешь.

– На трояк особо не нажрешься, брат. Ты не бойся, как только мать вышлет деньги, я тебе верну. Да, кстати, мы твою лычку так и не обмыли. Я выпью за твое здоровье, чтобы ты вторую и третью лычку получил. Будешь сержантом, больше будешь получать.

Павел вытаскивает трояк и протягивает брату.

– Купи мне открытку. У Антонины скоро день рождения, поздравлю.

– Пять копеек…

Павел вытаскивает десять копеек.

– На тебе десять копеек, купи с маркой авиа.

* * *

Вот группа солдат с красными погонами в парадных костюмах, среди которых и Петр Антонов, идут по улице, подходят к зданию, на фасаде которого крупными буквами написано: «Дом культуры хлопкопрядильной фабрики».

Останавливаются у афишной доски и читают: «Фанфан-Тюльпан», начало в 19.15».

– Отличный фильм, – говорит один из солдат, – я на гражданке несколько раз смотрел. Пошли?

– Пойдем, катушек подцепим, – сказал другой.

– Каких еще катушек? – вмешался Петр Антонов.

– Так называют здесь молодых прядильщиц, – объяснил солдат.

– Смотри, другое не подцепи, – съехидничал Петр и хотел уйти в сторону.

– Ты что, не пойдешь с нами? – спросил его первый солдат.

– Ребята, вы как хотите, я пошел по магазинам. Мне брат велел кое-что купить.

Ребята подошли к окошку кассы, а Антонов пошел дальше по этой улице, затем свернул на другую улицу, где находились ряд магазинов и киоски. Он подошел к газетному киоску, где на витрине красовалась яркая открытка с букетом цветов и с надписью «С днем рождения!». На мгновение он остановился, хотел купить эту открытку, но чуть поодаль увидел он второй киоск с надписью «Пиво», махнул рукой и подошел к этому киоску. Оглянулся вокруг воровским взглядом, нет ли офицеров или патрулей, занял очередь.

Хоть мужчин у киоска было мало, всего четыре человека, стоящий первым пожилой человек в плаще и в шляпе, увидев Петра, обратился к нему:

– Солдат, пивка захотел попить? Иди возьми без очереди, пока поблизости нет ваших командиров.