Читаем Суданские хроники полностью

Среди благословенных шейхов Санкорей был факих Ахмед, сын факиха Ибрахима ибн Абу Бекра, сына кадия ал-Хаджа, родителя Мама-Сири. Передают со слов наставника нашего, аскета, факиха ал-Амина ибн Ахмеда, брата факиха Абд ар-Рахмана, будто он сказал: "Этого шейха Ахмеда отрывало от преподавания Корана только обучение [других] науке. Он предавался этому благочестивому делу все свое время, да помилует его Аллах Всевышний, да будет он им доволен и да обратит на нас часть его благодати".

Был в их числе и факих Салих ибн Мухаммед Анда-аг-Омар, известный как Салих-Такунни, шейх, которого навещали и уважали государи; он заступался перед ними за бедняков, и они ни разу не отвергли его предстательства. Он сочинил комментарий на "Ал-Мухтасар" шейха Халиля[441], да помилует его Аллах Всевышний.

И был среди них сейид Абу-л-Аббас Ахмед ибн Мухаммед /37/ ибн Усман Абдаллах ибн Абу Йакуб, ученый факих, лексикограф, грамматист, энциклопедист в науках адаба, тафсира[442] и' поэзии. Об его учености свидетельствуют несколько шейхов, да помилует его Аллах. Аминь!

ГЛАВА 10

В книге "Аз-Зайл"[443] ученейшего факиха Ахмеда Баба, да помилует его Аллах, он говорит: "Ахмед ибн Омар ибн Мухаммед Акит ибн Омар ибн Али ибн Йахья ибн Гуддала ал-Санхаджи ат-Томбукти — мой дед, отец отца, известный под именем ал-Хадж Ахмеда, старший из трех братьев, стяжавших в своей стране известность ученостью и верой. [Он был] добрым, заслуженным и верующим, помнил наизусть сунну, был мужествен, скромен и полон достоинства. Он любил пророка, да благословит его Аллах и да приветствует, и предавался чтению поэм, прославляющих Его, и [книги] Ийяда "Шифа" постоянно. Это был факих, лексикограф, грамматист, специалист по метрике и эрудит; всю свою жизнь занимался он наукой. Книг у него было множество; он написал их собственноручно с многочисленными пометками. Он оставил около семисот томов. Учился он у своего дяди по матери, факиха Анда-аг-Мухаммеда и у дяди своего по матери факиха ал-Мухтара ан-Нахви, и у других.

Он совершил поездку на восток в восемьсот девяностом году [18.I.1485—6.I.1486], был в хаджже и встретился с ал-Джалалем ас-Суйюти[444], шейхом Халидом ал-Ваккадом ал-Азхари[445], имамом грамматики, и прочими. А возвратился он во [время] восстания хариджита[446] сонни Али, приехал в Кано и прочие города Судана. Он преподавал науку и преуспел [в том]. И у него почерпнули знания многие; славнейший из них — факих Махмуд, которому Ахмед преподавал "Ал-Мудаввану"[447] и прочие [труды]. Ахмед усердно предавался науке, как преподаватель и эрудит, пока не скончался в ночь на пятницу в [месяце] раби ассани девятьсот сорок третьего года [17.IX—15.X.1536] в возрасте примерно восьмидесяти лет. Его просили занять должность имама, но он отказался, равно как и от других должностей.

Из числа знаменитых его чудес было то, что когда он посетил благородную могилу[448], то попросился /38/ войти внутрь, но привратник ему воспрепятствовал. И Ахмед сел снаружи, славя пророка, да благословит его Аллах и да приветствует. И распахнулась пред ним дверь сама, без [видимой] причины. А люди сбежались, чтобы поцеловать его руку. Этот рассказ я слышал от его окружения.

Абдаллах ибн Омар ибн Мухаммед Акит ибн Омар ибн Али ибн Йахья ал-Санхаджи ал-Масуфи, единоутробный брат моего деда, был факихом, знавшим Коран наизусть, аскетом, богобоязненным святым праведником, предельно скромным и покорным [Аллаху]. Он обладал прекрасной памятью, преподавал в Валате и умер в ней в девятьсот двадцать девятом году [20.XI.1523—9.XI.1524]. А родился он в восемьсот шестьдесят шестом году [6.X.1461—25.IX.1462]. Он совершил некоторые чудеса.

Махмуд ибн Омар ибн Мухаммед Акит ибн Омар ибн Али ибн Йахья ас-Санхаджл ат-Томбукти — кадий города, отец хвалы и отец добрых дел, неоспоримый ученый ат-Текрура, его праведник, учитель, факих и имам. Был он из числа лучших рабов Аллаха, праведных и знающих о нем; обладал твердостью великой в делах, совершенным правоверием, спокойствием, достоинством и величием. Его ученость и благочестие прославились в стране, и слава его распространилась во [всех] краях — на востоке и на западе, на юге и на севере. Благодать его проявилась в [его] благочестии, праведности, аскетизме и воздержании. Он не боялся, уповая на Аллаха, хулы хулящего; все люди почитали его: государи и те, кто ниже их, склонялись пред его велениями и посещали его в его доме, прося у него благословения, а он не обращал на них внимания; его одаривали подношениями и подарками. Был он благороден и щедр.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Шахнаме. Том 1
Шахнаме. Том 1

Поэма Фирдоуси «Шахнаме» — героическая эпопея иранских народов, классическое произведение и национальная гордость литератур: персидской — современного Ирана и таджикской —  Таджикистана, а также значительной части ираноязычных народов современного Афганистана. Глубоко национальная по содержанию и форме, поэма Фирдоуси была символом единства иранских народов в тяжелые века феодальной раздробленности и иноземного гнета, знаменем борьбы за независимость, за национальные язык и культуру, за освобождение народов от тирании. Гуманизм и народность поэмы Фирдоуси, своеобразно сочетающиеся с естественными для памятников раннего средневековья феодально-аристократическими тенденциями, ее высокие художественные достоинства сделали ее одним из наиболее значительных и широко известных классических произведений мировой литературы.

Абулькасим Фирдоуси , Цецилия Бенциановна Бану

Древневосточная литература / Древние книги
Эрос за китайской стеной
Эрос за китайской стеной

«Китайский эрос» представляет собой явление, редкое в мировой и беспрецедентное в отечественной литературе. В этом научно художественном сборнике, подготовленном высококвалифицированными синологами, всесторонне освещена сексуальная теория и практика традиционного Китая. Основу книги составляют тщательно сделанные, научно прокомментированные и богато иллюстрированные переводы важнейших эротологических трактатов и классических образцов эротической прозы Срединного государства, сопровождаемые серией статей о проблемах пола, любви и секса в китайской философии, религиозной мысли, обыденном сознании, художественной литературе и изобразительном искусстве. Чрезвычайно рационалистичные представления древних китайцев о половых отношениях вытекают из религиозно-философского понимания мира как арены борьбы женской (инь) и мужской (ян) силы и ориентированы в конечном счете не на наслаждение, а на достижение здоровья и долголетия с помощью весьма изощренных сексуальных приемов.

Дмитрий Николаевич Воскресенский , Ланьлинский насмешник , Мэнчу Лин , Пу Сунлин , Фэн Мэнлун

Семейные отношения, секс / Древневосточная литература / Романы / Образовательная литература / Эро литература / Древние книги