Судьба

Исэй все еще жует кулак. По красным подтекам я понимаю, что она прогрызла себя до крови. Она в том же диком состоянии, в котором пребывала перед тем, как убить Ризека, просто сейчас выместить злость было не на ком. Аст предлагает ей объект, на который она может направить свою разрушительную энергию. Но какой ценой? Ценой жизней горожан? Ценой жизней стариков, детей, несогласных, диссидентов, больных и нуждающихся?

Я уже молчу о цене для самой Исэй, как для человека, отдающего подобные деструктивные приказы.

«Ну же, соображай!»

– Не обязательно убивать людей, чтобы нанести эффектное поражение, – заговорила я. – У шотетов есть вещи, которые им дороги. Их язык… – Я задыхаюсь, потому что Аст начинает раздражаться и мой токодар реагирует, не позволяя продолжить.

– Да, конечно! Давайте размениваться на абстракции, вместо того чтобы достигать конкретных целей, – закатывает глаза Аст. – Отличная альтернатива.

Я снова использую токодар – еще одну волну.

Все, что необходимо Исэй прямо сейчас, – это немного тишины и покоя. И как бы ни был Аст связан с Исэй, он не может дать ей этого. А я могу.

– Тс-с, Аст. – Исэй останавливает его рукой. – Продолжай, Си.

Я дожидаюсь, пока узелок на моем горле развяжется. А для этого Аст должен успокоиться. И не только успокоиться, но и смутиться, что перебил меня. Если его лицо просто примет доброжелательное выражение, но не будет искренним, я не смогу заговорить.

– Шотетам дорог их родной язык, – продолжаю я. – Как и оракулы, о которых не может идти речи. И Побывки.

– Побывки, – кивает Исэй. – Ты права.

Глаза Исэй загораются.

– Мы можем ударить по кораблю. Они только вернулись, наверняка на борту сейчас находится лишь кучка членов экипажа. Огромная символическая победа и минимум жертв.

Это не мое решение, но и не Аста. Лучше уж так.

Аст хмурится, его взор сосредоточен и устремлен в пустоту. Какое-то время он не шевелится, поэтому летающий щелкающий жук, который помогает ориентироваться в пространстве, спокойно отдыхает на плече хозяина, шевеля усиками-антеннами, которые двигаются так же размеренно, как механические глаза Аста.

– Это излишняя мягкость, – произносит он.

– Лучше сожалеть о том, что был излишне мягок, чем излишне жесток, – парирует Исэй вполголоса, что говорит нам, что спор окончен. – Что же, свяжусь с генералом. Надо убедиться, что у разведки есть снимки корабля, сделанные не позднее, чем полсезона назад.

Исэй улыбается мне, но выражение ее лица недостаточно добродушное для того, чтобы я была спокойна. Исэй, которая зарезала Ризека, выжидает момента, чтобы напасть снова. Меня не должно это пугать. В конце концов, в Исэй меня привлекали одаренность и решительность. Она не нуждается в чьей-то заботе. Прежде всего в моей. И она ни за что бы не призналась, что нуждается в ней сейчас.

Но дело в том, что когда ты влюбляешься в кого-то, тебе хочется о нем заботиться. Этим я и собираюсь заниматься.

Мы ужинаем вместе – я, Аст и Исэй.

Аст плохо отреагировал на мой токодар. Придется научиться справляться с ним методом проб и ошибок. В этот раз я пробую расспросить Аста о жизни на корабле вместе с Исэй. Кажется, это настраивает его на непринужденный лад. Он рассказывает о том, как пытался обучить Исэй чинить двигатели, как это делал в свое время отец Аста. Но все, что ей нравилось делать, – это откручивать болты. Как-то раз Исэй заставила Аста посетить с ней урок по этикету, но тот так рассмешил подругу, что чай вылетел через ее нос.

– Он вылетел через глаз, – смеясь, шутит Исэй.

Медленно, но верно в меня вселяется уверенность: я встану между ними.

Я не хочу мешать, но мне важно знать, что Исэй действует верно и рассудительно. Ее послание генералу Тену звучало вполне твердо, а сейчас она смеется над историями из прошлого, но я до сих пор встревожена. Есть о чем беспокоиться, когда ты видела, как человек совершает убийство кухонным ножом.

Как только тарелки опустели, Аст нас покидает. Я тоже собираюсь идти. Уверена, Исэй устала сегодня принимать решения. Но она ловит мою руку, как только я поднимаюсь со стула, и спрашивает:

– Могла бы ты ненадолго задержаться?

– Конечно.

Внезапно вся легкость Исэй пропадает – она сбрасывает ее, как одежду. Пройдясь вдоль прозрачной оболочки корпуса корабля, Исэй разворачивается и следует в обратном направлении. Я стараюсь помочь ей, но это выходит с таким же успехом, с каким и в тот раз, когда она направлялась в камеру Ризека на судне заговорщиков. Мой токодар меня подводит. Исэй взволнована. Она вцепляется в волосы и заправляет локоны за уши.

– Мне тоже непросто с моим токодаром, – говорит она, нарезав несколько кругов по каюте.

Долгое время я считала, что с токодаром Исэй все просто. Она видит воспоминания людей, когда прикасается к ним. Но этим дело не ограничивается. Исэй живет в борьбе со своим прошлым, которое постоянно норовит захватить ее, переманить на свою сторону.