Судьба

– О, Вадим! – с улыбкой встретил его Энрике, когда они обошли сарай. – Рад тебя видеть. Контейнеры? Отлично! Я как раз думал, куда их поместить… О… а где твой защитный костюм? И дозиметр?

– Я не ношу их, когда просто прилетаю в гости, – с легкой дрожью в голосе отозвался Вадим.

Стоит ли держать его на этой работе? Даже если сейчас он как-нибудь выкрутится. А интересно, насколько его беспокоит происходящее?

Сияющая от радости, подбежала Ядвига и обняла Вадима. Под пристальным взглядом Катрионы и Энрике он взъерошил ей волосы привычным жестом.

– Привет, малышка! – сказал он.

– Ты уже видел эту леди? Неправда ли, она красива?

– Да… и… я работаю с ней.

– Вот как? – спросила она. – И почему ты нам об этом не сказал?

На ее круглом лице легко читалось любое чувство; на этот раз – чувство обиды.

– Я там недавно, – отозвался Вадим, словно извиняясь. И, переменив тему, приказал:

– Мама хочет, чтобы вы все вернулись в дом.

И похлопал Ядвигу по плечу ладонью.

– А потом, – вступила Катриона, – мы все улетим на грузовом флайере. Сначала – на станцию очистки, а оттуда нас отвезут в Хассадар, в главный госпиталь.

Да, это мог бы быть самый настоящий культурный шок, если бы Катрионе не удалось смягчить удар.

– Там мы проведем ночь, – продолжила она, – и нас немного полечат. А Ядвигу осмотрят врачи и посмотрят, что можно сделать с ее горлом.

Она тронула себя за шею.

– О!

Ядвига была в большей степени смущена, чем обрадована этой новостью. Инги же, поначалу просиявший при известии о предстоящем полете, бросил на Катриону пристальный взгляд, в котором она прочитала страх. Не разочарует ли она детей? Сможет ли гарантировать обещанное? Сбудутся ли их надежды?

– А как же наши козы и пони? – повернулась к Вадиму Ядвига. – Ты же будешь ухаживать за ними, пока нас не будет?

Вадим бросил мрачный взгляд на Инги.

– Вероятно, мне уже не удастся сюда прилетать, – сказал он.

– Но кто же о них тогда позаботится?

И тут вмешался Борис – тоном человека, знакомого с грязной изнанкой жизни:

– Я думаю, нам с Вадимом придется пристрелить их.

– О нет! – воскликнула Ядвига, и ее маленькие глазки наполнились слезами.

Энрике, который чуть в стороне открывал контейнер, недоуменно захлопал глазами.

– Что происходит? – спросил он.

Вадим объяснил, не скрывая печали в голосе:

– Любое животное, которое не может жить самостоятельно, должно быть уничтожено. В долгосрочной перспективе это… менее жестоко.

Энрике прищурился, после чего сказал со свойственной ему рассудительностью:

– А почему бы нам не перевезти их на задний выгон нашей фермы? Мы же его ни для чего не используем! Объявим его карантинной зоной. Мне как раз для наблюдений нужны крупные млекопитающие, которые долго подвергались воздействию радиации.

Слава богу! Энрике всегда видит возможности там, где другие видят препятствия. То, как Энрике посмотрел на стоящую перед ним молодежь, Катриона предпочла не комментировать. Разумеется, они для него тоже крупные млекопитающие.

Ядвига перестала плакать.

– А это хорошее место? – спросила она.

– Очень, – ответила Катриона. – И ты позже сможешь их навещать.

– Здорово!

Воодушевлен был и Борис. Сколько им всем пришлось испытать! А теперь – все идет к лучшему. Как он мог быть таким грубым? Пусть это станет ему уроком. Да, этот денек прямо-таки пухнет от разнообразных уроков!

– Нам бы лучше пойти и помочь маме, – сказал он. – А то еще раскричится.

– Или станет драться! – весело произнесла Ядвига без малейшей тени страха или недовольства.

Инги предпочел бы остаться с Энрике и помочь ученому разобраться с жуками, но Борису удалось уломать его и вместе с Ядвигой препроводить в хижину. Действительно, старший брат. Глядя на эту троицу, Катриона вспомнила Никки и близнецов.

После этого взрослые принялись быстро и эффективно упаковывать жуков, сканируя местность в поисках погибших.

– И что ты думаешь с ними делать? – спросила Катриона, наблюдая за тем, как Энрике закрывает крышку на первом контейнере.

– Пока неясно, – ответил тот. – В отношении количественного показателя и самой процедуры чистота эксперимента, как видишь, нарушена. Зато есть отличные результаты по качественным параметрам, и это заставляет меня вернуться к моим чертежным доскам.

– Меня тоже, – сказала Катриона с сожалением. – Похоже, я перестаралась, сделав жуков слишком красивыми. Оттого все и пошло наперекосяк.

– Слишком красивых жуков не бывает, – решительно отмел ее замечание Энрике. – Но я думаю о другом: нам нужна модифицированная версия, которая проникала бы в подпочвенный слой, для более полной очистки от загрязнений. Что-то вроде скарабеев. Их можно сочетать с поверхностной моделью, так что наши усилия не пропадут зря.

– Понятно.

Катриона бросила взгляд на смотрителя, который все еще выглядел расстроенным.

– А что ты собирался с ними сделать, Вадим?

Смотритель откашлялся и произнес:

– Вернуть на место, на участок.