Судьба

Сначала они покинули здание, в котором ее держали несколько дней. С ней обращались хорошо, выдали смену одежды и белья, накормили, она не могла этого отрицать. Но все же не испытывала покоя рядом с ними. Особенно с господином Айлехом. Это серебро в его глазах было до ужаса знакомым. Слишком уж нетипичный цвет.

Затем она ехала в крытой повозке, где было очень удобно и мягко. Мужчины, она не знала кто, предусмотрительно бросили толстые шкуры на сиденья и пол. Поездка прошла благополучно. Она старалась сосредоточиться на пейзажах и проезжаемых поселениях, чтобы хотя бы предположить, куда же ее собственно везут, но не удержалась и уснула. Мерная качка убаюкивала ее, и на этот раз она не видела кошмаров.

Ее разбудили уже затемно. С трудом открыв глаза, она поняла, что прибыла на место. Конных всадников уже не было, видимо, лошадей расседлали и, очевидно, не хотели ее будить. Надо же, такой тактичности девушка не ожидала, хотя она могла и ошибаться, и все это совсем не связано с ней. Так, скорее всего и было. Кто она теперь такая?

Господин Айлех вновь подал ей руку, предлагая свою помощь, но она не обращая внимания на его жест, сама вышла из повозки. Ступеньки шатались и были очень неудобными, однако, эта мелочь не помешала ей спуститься достойно, хотя голова кружилась и ныла, видимо, от долгого сна.

— Пойдемте со мной, — спокойно предложил господин Айлех и направился вперед.

Еле успевая за ним, она не сразу обратила внимание на изменение обращения. Раньше он звал ее на «ты», просто, как любого другого человека. К чему же теперь это вежливое «вы»?

Голова стала кружиться сильнее, и она отбросила эту мысль, стараясь вообще ни о чем не думать. Потерев виски, она увидела, что господин Айлех остановился и ждет ее. На ватных ногах она медленно подошла и тоже остановилась.

— Это ваша комната, госпожа. Сейчас к вам отправят прислужниц, и они помогут вам. Обращайтесь к ним с любой просьбой.

— С любой? — вырвалось у нее.

— Да, кроме одного. Вы не можете покинуть это место. Пока, по крайней мере. Завтра вам все объяснят. Сейчас постарайтесь отдохнуть.

Чрезвычайно насыщенная речь для этого господина, что она не преминула и отметить. И вежливая. Сколько «вы» и это «госпожа». Просто удивительно. Однако, головная боль отодвинула на время все остальные размышления, оставив приоритетным лишь одно — собственно, саму боль. Девушка вновь потерла виски, морщась.

— Позволите, госпожа?

Она недоуменно посмотрела на него, не понимая, чего он хочет.

Мужчина, словно опасаясь ее реакции, медленно поднес руку к ее раскалывающейся голове. Девушка отшатнулась и сжалась. Нет, нельзя. Только не снова.

Господин Айлех ничего не ответил и открыл дверь, приглашая ее войти. Девушка быстро забежала в слабо освещенную комнату и постаралась успокоиться, усмиряя отчаянно бьющееся сердце.

Уже намного позже, когда она искупалась, не без помощи прислужниц, и переоделась в удивительно тонкую ночную рубашку, она все же сквозь дрему ощущала тиски боли, сковавшие ее голову. Тем не менее, она не услышала и не почувствовала тихие шаги в ее сторону, а затем легкое касание, после которого боль отступила. Сон окутал ее своим легким покрывалом и, ощутив легкость, она глубоко заснула.

Господин Айлех тихо закрыл за собой дверь, кивнул прислужнице, дежурившей у двери и двум охранникам, отправился к своему другу.

* * *

— Так ты говоришь, вы нашли всего лишь одну девушку, Айлех? Да еще там, где, как ты упоминал, никого быть не может… — недовольно спросил Аэдан.

— Верно, простое стечение обстоятельств.

— Нет, друг, нет. Это судьба.

Айлех промолчал. Спорить сейчас бессмысленно.

— Я должен ее увидеть, — интонация императора не позволила определить, что это было утверждение или вопрос, но Айлех все же склонялся к последнему.

— Думаю, да, как и все остальные, но ей нужен покой и уход, чтобы многое забыть, Аэдан.

— Ты не все мне рассказал? — прошептал император.

— Боюсь, что нет. Кто бы ни изъявил своего права на нее, не важно ты, или…

— Ты, — перебил спокойно император.

— Да, — нехотя согласился Айлех, — или я. Всех нас ждет суровое испытание.

— Говори.

Айлех сел в высокое кресло напротив императора и, тяжело вздохнув, начал свой рассказ. Он поведал своему другу все, как и раньше, без утайки: то, что видел, то, что прочитал в ее мыслях и воспоминаниях и то, что хотел бы стереть из ее памяти навсегда, но, к сожалению, был на это не способен. С каждым его словом император все больше хмурился.

— Невозможно, — пробормотал Аэдан, — он бы не посмел…

— Я лишь говорю то, что видел. Обмануть воспоминания невозможно.

— Иллюзия?

— Нет, я бы понял.

Император поднялся с кресла и, отвернувшись, посмотрел в широкое окно, почти в его рост. Молчание длилось недолго.

— Я признателен тебе, Айлех. Я разберусь, — голос Аэдана стал сухим и безжизненным.

Айлех поднялся, чувствуя, что друг хочет побыть один и спросил:

— Что нам делать с девушкой?

— То же, что и всегда, отправь к ней Агну, пусть объяснит все, поможет и не отходит ни на шаг.