Судьба

Она обернулась лишь, чтобы увидеть молодого лучника с бесстрастным лицом, выпускающего стрелу. Она могла поклясться, что стрела летела так медленно, что можно было услышать шелест оперения, а если протянуть руку, то и коснуться ее. Но она даже не могла пошевелить руками, и ей оставалось лишь следить, как тонкая стрела впивается в тело Мицара, как растекается темное пятно по его старой рубашке, как он, умирая, все еще тянется к ней. Сквозь шум в ушах, она слышала чьи-то крики, а потом свет погас и вновь стало темно. Она надеялась, что в этот раз навсегда.

Глава 4

Сегодня император чувствовал смутное беспокойство, которое не исчезло и после его приказов относительно мятежников. Волна казней прокатилась по различным уголкам империи, на время усмиряя порывы недовольных существующим порядком вещей. Прошло много веков, а лучшего средства от вредного инакомыслия, чем показательная смерть еще не было придумано. Император не остановился и на этом. Аристократы, уличенные в измене были казнены наравне с обычными жителями, а их родственники лишались всех титулов и состояния, и отныне приравнивались к самому низшему сословию, а именно, крестьянам. За ними же устанавливалось и пристальное наблюдение, так как отказ от богатства и роскоши подчас является тем недостающим толчком, необходимым для еще худшего предательства. Сейчас они будут задаваться вопросом — а что нам еще терять? Император мог бы им ответить очень просто — жизнь.

Аэдан не боялся потерять несколько десятков аристократов. Всегда можно возвеличить тот или иной род, всегда можно найти замену. Он также знал непреложную истину — предавший однажды, сделает это и во второй раз.

Однако не это волновало его. Император вглядывался в даль, думая о предстоящем. Скоро его жизнь изменится, причем кардинально. Он хотел этого и не хотел одновременно. Впервые в своей жизни Аэдан испытывал нечто похожее на опасение. Что станет с ним? Потеряется ли он как личность в тени другого человека? Будет ли похож на своего отца? Эти мысли не давали ему покоя уже много дней, но именно сегодня все чувства обострились, и он замечал даже мельчайшие детали, невидимые прежде. Это было знаком. Его интуиция буквально кричала, и он склонен был ей верить.

* * *

Просыпалась она тяжело. Голова гудела и мысли путались. Вроде бы уже проснулась, слышны звуки за окном, шаги за дверью и шуршание где-то рядом, но подниматься не хотелось совершенно. Так, лежа с закрытыми глазами, она старалась не думать, но мысли, словно опережая друг друга, рвались напомнить ей события минувшего дня. Она поняла, что находится в помещении, ей тепло, значит, о ней позаботились и укрыли, но кто и как перенес ее сюда, она не знала, да и знать совсем не хотела.

Однако глаза открыть все же пришлось. К ней тут же подбежала женщина в простом черном платье.

— Ох, Боги! Проснулась наконец-то! Деточка!

Она слышала, как женщина продолжала щебетать и отдавать кому-то приказы, но так и не могла заставить себя встать.

— Девочка, надо подниматься. Господин Айлех настоятельно просил, чтобы мы спустились вниз.

Она отвернулась. Ей было все равно, кто и что когда-то просил. Она тоже просила, но ее никто не послушал.

— Ну, же, давай-давай, — женщина слегка подняла ее спину и потянула за руку, — ты ведь не одна ждешь своей очереди. Тебе так повезло!

Она горько посмотрела на говорившую женщину. Да, уж, повезло, так повезло.

— Хотя, — продолжала вещать женщина, — ты можешь и не подойти, так бывает. Печально, конечно. Но тогда тебя отпустят и не причинят никакого вреда. Я даже слышала что-то о денежной компенсации.

Отпустят?!

Эта мысль вихрем ворвалась в ее сознание, заставив остальные воспоминания ненадолго отступить.

— Меня могут отпустить? — выдавила из себя девушка.

— Не переживай раньше времени, девочка моя, — не унималась женщина, — такое случается, но не часто. Чем-то эти девушки не подходят им. Понимаешь?

Она ничего не понимала, но ее могли отпустить, если она не подойдет для чего-то там, а она точно не подойдет. Уж, она-то постарается.

Удивительно, еще вчера ей не хотелось жить, а сегодня она снова цепляется за крохи жалкого существования. Как же переменчива ее натура, даже скорбеть и то она не может должным образом. Если бы ее видели родные…

Девушка молча поднялась и без возражений надела приготовленное для нее новое платье. Простое и теплое, без всяких излишеств.

— Ты можешь умыться там, а потом я приведу тебя в порядок и расчешу твои прекрасные волосы, — проговорила женщина, указывая на отдельную дверь в комнате.

Она не говоря ни слова, отправилась в ванную.

— Только поторопись, прошу. Господин Айлех не любит ждать.

Говорить больше не хотелось, поэтому она просто кивнула в ответ.

Спустя недолгое время она была полностью одета. Женщина, имя которой она даже не удосужилась спросить, заплела ей аккуратную косу. Раньше для нее это делала только мама. Теперь ей было все равно. Почти, если уж быть честной.