Читаем Судьба и грехи России полностью

   Митрополит Сергий, как и Петр, первый местоблюститель патриаршего престола, продолжал церковную политику патриарха. По отношению к советской власти она сводилась к им формулированной,  не на совсем церковном языке, лояльности.      Лояльность означала средний путь  между обновленчеством, принявшим и благословившим  коммунистическую революцию, и карловацким отколом, стоявшим  за церковно-политическую контрреволюцию. Несмотря на некоторые трения, которые митрополит Сергий встретил среди иерархии (митрополит Агафангел, потом  «григорьевцы»), его церковное руководство нашло одобрение со стороны огромного большинства верующих и, что особенно важно, со стороны исповедников (Соловецкая группа), которым естественно принадлежит право блюсти церковную чистоту. Опираясь на поддержку общецер-




==190


ковного мнения, митрополит Сергий вел деятельные переговоры с властью, целью которых была легализация православной Церкви, ее центральных и местных учреждений,   духовной школы и печати. Летом 1927 года появилась декларация митрополита Сергия, которая имела целью купить у власти эти уступки. Документ этот, имеющий длительную  предысторию,   представляет   странную  и   соблазнительную смесь чисто церковных, оправданных   жизнью и опытом  патриарха Тихона формулировок, — и   политических выпадов, грубость которых заставляет предполагать их источник в казенных перьях ГПУ. Лояльность,   о которой говорит здесь митрополит, понимается им, в   сущности, как новый союз Церкви с властью — принципиально атеистической и не прекратившей ни на минуту гонения на Церковь. Этой власти расточаются комплименты   и громы обрушиваются на ее врагов. Борьба с этой властью объявляетсяпротивоцерковным делом. При некотором внешнем  сходстве с актом патриарха Тихона, этот документ, в сущности, сходит с пути аполитизма, на который  поставил русскую Церковь патриарх. Занимая определенную позицию  в еще  нерешенной политической  борьбе,  Церковь становится на сторону сегодняшних победителей.  То, что было стилистическим несоответствием в устах патриарха, приобретает характер искажения действительности  в устах его правопреемника. Этот акт митрополита Сергия  вызвал в свое время большое негодование и за рубежом, и  в России. Там он имел своим последствием раскол в патриаршей Церкви, раскол незначительный количественно,  но оторвавший  от митрополита Сергия многих  самых  стойких и крепких борцов за веру.

    Однако следует признать, что русская Церковь простила  митрополиту Сергию  этот его неосторожный шаг. Здесь  имели значение и уважение к личности митрополита, к его  бескорыстию,

учености, административным дарованиям, и  прецеденты писем патриарха, политику которого митрополит Сергий объявлял своей. Бесспорно, главную роль здесь  сыграло малое уважение к слову и привычка судить не по  букве, а по намерению говорящего. В благих намерениях  митрополита Сергия никто не сомневался.

    Если судить о шаге митрополита Сергия по его результатам, то следует констатировать его неудачу. Из всех проектов митрополита Сергия осуществилась только легализация Синода.  Гонения  на Церковь, аресты, ссылки не прекращались. Самое учреждение Синода связано было с обстоятельствами, которые делали сомнительной и его церковную полезность. Ни для кого не было тайной, что ГПУ ввело в состав Синода своего агента, из числа епископов. Это профанировало святость высшего церковного ор-



==191


гана и подрывало уважение к нему. Более того, со временем выяснилось и направление синодальной политики, которой покупалось у власти существование нового учреждения. При замещении  епископских  кафедр предпочтение отдавалось людям компромисса перед стойкими ревнителями. Возвращавшиеся   из ссылки исповедники  вместо своих кафедр отправлялись в глухие углы. Церковь духовно обескровливалась, теряя лучшие свои силы.

    Какими  мотивами руководствовался митрополит Сергий в своей политике? Помимо указанного выше наследия патриарха, на первый план теперь выступает желание спасти внешнюю   организацию Церкви, хотя бы ценою приглушения духа. Статистика патриарших приходов, функционирование   епархиального  управления  составляют, объяснение, предполагаемое  некоторыми, указывает на преобладание  монашески-аскетических интересов митрополита Сергия над общественно-политическими. Эта черта может  объяснить то пренебрежение общественной формой, которое поражает в последних актах митрополита. На первый  взгляд, она противоречит стремлению к внешней организации. Их, однако, возможно примирить, если представить себе, что, как глава русской Церкви, митрополит печется о спасении возможно большего числа душ и для них  это спасение видит не в келейной молитве, а в храмовом  богослужении и гарантии действительности таинств.

Перейти на страницу:

Похожие книги