Судьба изменчива, как ветер (СИ)

- Офицера нет, Хьюмиса, - наконец выдавил из себя солдат, осмотрев покойников, - и коня его тоже.

- Все ясно, - мрачно подытожил Илай, - сбежал этот Хьюмис, и Аликса с собой увёз. Где стоит ваш отряд? - снова грозно подступил он к карейцу. – Куда поехал ваш офицер?

- Не знаю, пощадите, - в панике завизжал пленный. - Может, в селение, где мы стояли утром? Красивый дом с двумя балконами и парк, большая роща, пруд овалом…

- Поместье графа Стейна! – узнал Тефан.

Немедленно выслали разведку. Все обыскали, и поместье, и округу, но никого не нашли. Ни Аликса и ни врагов. Вообще никого…

***

Антоний Кьян пришел в себя в сумеречном большом помещении. Он лежал на узкой походной кровати, рядом кто-то стонал, а в отдалении он видел слабый свет двух приглушенных ламп.

- Наст, где ты? – еле слышно шевельнул он спёкшимися губами. - Отзовись, мой милый?

Над ним склонилось чье-то лицо, в рот полилась живительная влага.

- Где это я? – прохрипел раненый. – Ты кто такой? Мой Наст - он здесь?

- Ты в лазарете, милый, - добродушно пояснил голос пожилого омеги, - лекарь сделал тебе операцию. Теперь ты будешь жить, даже ноги не потеряешь, ну, может быть, будешь хромать. Лекарь ещё удивился, какой добрый ангел лечил тебя, обычно при таких ранах не удается избежать ампутации, а у тебя всё обошлось благополучно.

- Наст, - снова прошептал Антоний, - это всё Наст! Он не только спас мне жизнь, но и избавил от увечья. Скажи мне, санитар, он здесь? Он жив? Красивый молодой омега, синие глаза и темно русые волосы? Мы были вместе с ним в Матаре, потом я потерял сознание и ничего не помню…

- Прости, но я не знаю, о ком ты спрашиваешь у меня. Здесь только раненые альфы, а омег всего трое, но все они пожилые и на вашего знакомого ничуть не похожи.

- Тогда скажи мне, что это за место? Где расположен лазарет? И кто привез меня сюда?

- В Мольендо, господин, - ответил санитар, - а привезли тебя с обозом, как и остальных. Теперь, если вам ничего больше не надо, я пойду. Меня другие ждут…

Оставшись один, Антоний некоторое время лежал неподвижно, собираясь с силами, потом привстал, осторожно ощупал раненое колено.

- Мольендо, - тихо повторил он, морщась от боли, - это же от столицы день пути к востоку. Такая даль, и как же я сумел спастись? Если б не Наст, я не был бы сейчас в живых, он вытащил меня из пекла! Но где ж ты сам, любимый мой, я не хочу и думать, что погиб! Мне надо встать, мне только надо встать, и я найду тебя, где б ты ни находился!

***

Фуражирская команда под командованием капитана Гогена избрала своим опорным пунктом почти нетронутую деревеньку на берегу большого овального пруда, дальние берега которого утопали в зарослях прибрежных ив. Двухэтажный господский дом был удобным местом для ночлега, особенно для них, который месяц спавших под открытым небом. Хозяева уехали, крестьяне разбежались, по обыкновению уведя с собой скот и уничтожив запасы, так что солдаты смогли разжиться в селении лишь не вполне созревшими овощами да зелёным овсом на корм лошадям.

Гоген был недоволен - продовольствия требовалось во много раз больше, поэтому разбил свою команду на отряды и разослал в разные стороны на разведку. Места кругом были глухие, в них вроде бы шалили партизаны, но капитан не придавал слухам особого значения. Что могут сделать необученные военному делу глупые простолюдины против лучших в мире солдат королевства Карей?

Когда старший одного из отрядов вернулся раньше времени и совершенно один, если не считать непонятно зачем притащенного им с собой мальчишки альфы, командир был настолько обескуражен, что поначалу не нашелся, что и сказать.

- Где провиант, Хьюмис? – наконец задал он главный интересующий его вопрос. – Где твои люди? Зачем ты приволок с собой этого оборванца?

- Солдаты все погибли от рук злодеев партизан, - тяжело дыша, прохрипел прибывший. - Этот же парень, - ткнул он пальцем на связанного по рукам и ногам мальчика с тряпкой во рту вместо кляпа, - он никакой не оборванец, и может быть полезен, потому что местные дикари очень привязаны к своим детям, и ради сохранения их жизней могут заплатить выкуп, и тогда мы…

- Сам додумался, или подсказал кто? – Не дослушав, рявкнул на подчинённого Гоген. – Мы должны провиант добывать, а не возиться с малолетними заложниками! С кем ты думаешь договариваться? С этими варварами? Да они ни себя не щадят, ни домов своих, сами все жгут, с голыми руками на пушку кидаются! Почему ты решил, что за этого вот... - он неопределенно покрутил в воздухе правой рукой, - они отвалят нам жратвы? Расстрелять его, да и дело с концом!

- Я думаю, что этот парень не простолюдин! - настаивал Хьюмис. - Лицо у него благородное, а манеры дерзкие! Может, хотя бы попробовать переговоры? Убить ребёнка невелика заслуга. Мы пришли в Найман не с детьми воевать.

- Ишь, жалостливый нашелся, - с досадой бросил Гоген, поворачиваясь к пленнику. – Ну-ка, вытащи ему тряпку. Ты кто ж такой, отвечай! - знаками показал он.

Мальчик, стоявший с гордым и независимым видом, не проронил ни звука.