Судьба непринятой пройдет

– Удобно, – рассмеялась тихонько Агата и задала следующий вопрос: – А инженер-конструктор – это ученый? Секретный военный ученый?

– Не совсем ученый, скорее изобретатель, я все же больше прикладник. Возглавляю экспериментально-испытательный отдел, – охотно пояснял Югров. – И не то чтобы сверхзасекреченная личность, но из тех, для кого плакат «За спиной стоит агент, спрячь секретный документ» актуален.

– То есть изобретаешь всякие военные механизмы?

– В принципе да, их, но не только. Ведь наука не ограничивается рамками и требованиями исключительно военной промышленности, просто в современных реалиях за какие бы задачи она ни бралась, в результате всегда получается оружие. Правда, в свою очередь, практически все современные бытовые машины и технические новшества являются побочным продуктом военных научных разработок. Так что изобретаем, что изобретается, а после применяем, – усмехнулся Югров.

– Понятно, – кивнула Агата. И вдруг рассмеялась: – Значит, специалист по гусеничной военной технике. Как у Жванецкого: приехать на рынок, посмотреть через прицел танка и спросить: «Скока, скока?..»

– Ну почти, – рассмеялся, заражаясь ее веселостью, Югров. – Правда, не танка, а самоходных, бронированных машин, но эффекта эта небольшая разница точно не испортит.

– А где твое кольцо? – только сейчас обратила внимание Агата на отсутствие обычно поблескивавшего ободочка на его пальце.

– Снял за ненадобностью. Развелся, – ответил Игорь, посмотрев на свой «голый» безымянный палец с еле заметным, чуть более светлым, чем остальная кожа, следом от кольца.

Агата задумчиво порассматривала его и спросила:

– Из-за меня?

– Из-за жизни, – легонько пожал он плечами и признался: – Ну и из-за тебя в том числе. Есть такой момент, сподвигла меня встреча с тобой к пересмотру некоторых аспектов своей жизни.

– Тяжелый развод? – осторожно поинтересовалась Агата.

– Как ни странно, но нет, – усмехнулся своим мыслям Югров, поколебался пару мгновений, стоит ли совсем уж откровенничать, посвящая ее в детали, но какие уж теперь сомнения. – Повезло. Галю перевели на работу сразу на высокую позицию в мэрию Москвы, а делить нам было и нечего. Ее более чем устроил тот раздел имущества, что я предложил.

– А дети? – уточнила Агата.

– Нет, – покачал головой Игорь, – детей у нас не было.

И замолчал, погрузившись в какие-то свои мысли-размышления.

А Агата посмотрела-посмотрела на него, медленно-осторожно положила клубничку, которую держала двумя пальчиками за хвостик весь их разговор, назад в вазу и рубанула признанием:

– Мне очень хочется тебя прямо сейчас поцеловать, и…

– Давай про «и» лучше я расскажу, – в момент отринув свою задумчивость, поднялся с кресла Югров.

Подхватил ее на руки и унес на кровать.

На этом содержательная часть их беседы временно закончилась, перейдя в познавательную стадию. В которой он рассказал ей про то самое «и…», а главное – наглядно показал, доведя Агату своими медленными, нежными ласками до сотрясающего все ее тело оргазма, на этот раз одновременно с ним.

А вот после, убаюканные в этот раз той самой божественной негой и приятной расслабухой, они заснули.

Югров проснулся, наверное, через час, оттого, что Агата перевернулась во сне, выбравшись из-под его обнимающей руки. Посмотрел на девушку – такая сладенькая: лежит на животе, руки под подушку засунула, а чудесная кругленькая попка соблазняет двумя великолепными ягодичками. Нет, одернул себя Югров, усмехнувшись своему слишком уж разыгравшемуся сексуальному аппетиту в паре с энтузиазмом, пусть отдыхает. И, чтоб не возбуждаться излишне, прикрыл прекрасные округлости, набросив на них край одеяла, соскользнувшего, когда она переворачивалась.

М-м-м-да. Угораздило его по полной.

Когда открылись двери лифта, он испытал реальный шок, увидев ее… Сознание как переклинило: с одной стороны, Югров четко понимал, что этого просто не может быть и она никак не может здесь находиться, и в то же время испытал поразительную чистую радость, затопившую его с головы до пят, и странное необъяснимое освобождение, что ли, чувство потрясающей свободы, от которого перехватило дыхание и сердце замерло, пропустив пару ударов.

А в голове неожиданно так отчетливо и ясно прозвучала мысль, что только эту девочку он хочет – телом, душой и духом своим – и давно уже знает, наверное, с первой их встречи, что она его женщина. Его. Ему осталась лишь небольшая лазейка для отступления, пара секунд для принятия решения – туда или туда…

И он шагнул вперед, словно подтолкнул кто в спину, переступая через порог лифта, как через свой личный Рубикон, через грань, делая выбор. Да уж, выбор. Он сделал, а вот она, нужен ли ей такой выбор, вопрос.