Судьба «румынского золота» в России 1916–2020. Очерки истории

Если Маурер и Бырлэдяну в поддержку своих доводов пытались использовать непререкаемый авторитет Ленина и решения советского правительства, то Чаушеску привел другие аргументы. Подчеркивая важность поддержания дружественных, братских отношений между социалистическими странами, он отметил, что «подобное (основанное на таких принципах. – Т.П.) решение спорного вопроса между социалистическими странами должно стать примером отношений между народами»[525]. «Конечно, речь не идёт лишь о количестве золота в монетах или слитках, или о предметах, не имеющих никакой стоимости, а прежде всего, о политических проблемах, о том, каким образом социалистические страны должны решать проблемы, существующие между ними…», – отметил румынский руководитель. Еще раз процитировав постановление СНК, Чаушеску напомнил о «публичных обязательствах советской власти» и о необходимости учитывать общественное мнение: «Люди нас спросят, как решена проблема? На это мы не сможем ответить прежде, чем обратимся к вам с просьбой соблюдать договорённости, достигнутые в 1918 г. Другого ответа у нас не может быть». Чаушеску не согласился с позицией Брежнева, касавшейся ущерба, нанесенного СССР румынской армией во время военных действий и оккупации части советской территории. Он заявил, что эти события не следует связывать с решением вопроса о возвращении румынского золотого фонда. Он напомнил историю с «польским золотом», которое транзитом эвакуировалось через Румынию после оккупации Польши нацистской Германией в 1939 г. и частично осталось на территории Румынии, а после окончания Второй мировой войны было возвращено Польше.

Хотя в ответ на выступление Чаушеску Брежнев и предложил не торопить события, полностью разобраться в возникшей проблеме, понять её суть и расставить приоритеты (идет ли речь о 93-х тоннах золота или о проблеме политического характера, как это утверждает румынская сторона), советский руководитель четко сформулировал позицию по основному вопросу: хранившиеся в Кремле ценности были в полном объёме переданы румынскому правительству [в 1956 г.]. «Что же касается решения, цитируемого здесь (постановление СНК от 13(26) января 1918 г. – Т.П.), то с тех пор было много и военных, и политических событий, золото было разграблено белогвардейцами, за действия которых в политическом плане советская власть не несёт никакой ответственности». Кроме того, подчеркнул Брежнев, «проблему нельзя рассматривать односторонне. Одна проблема всегда влечёт за собой другие вопросы». При этом он подчеркнул важность экономического сотрудничества между двумя странами, которые выступают на первый план во взаимоотношениях между СССР и Румынией.

Вновь обратившись к событиям Второй мировой войны и напомнив о выступлении Румынии на стороне фашистской Германии и огромном ущербе, нанесенном СССР, Брежнев заявил: «Поэтому мы пришли к выводу, что, исходя из интересов продолжения нашего братского сотрудничества, эту проблему нужно похоронить»[526].

Выступивший следом за Брежневым А.Н. Косыгин подчеркнул, что судьба румынских ценностей после 1918 г. неизвестна, а «все, что сохранилось, мы вернули Румынии и получили письмо с благодарностью за то, что ценности были сохранены и возвращены назад»[527]. (Имелась в виду передача румынскому правительству архивов и историко-художественных ценностей в 1935 и 1956 гг., а также благодарственное письмо Председателя Совета Министров Киву Стойки главе советского правительства Н.А. Булганину от 6 августа 1956 г., о чём сказано выше. – Т.П). А.Н. Косыгин также поставил вопрос о контрпретензиях советской стороны. «Если мы поднимем вопрос о перерасчётах, то они будут не в пользу Румынии, так как тогда встанет вопрос и о долгах Румынии царской России». От имени советского правительства Косыгин выразил несогласие с конкретной цифрой (93 тонны золота), заявленной румынской делегацией, то есть фактически признал ее некорректной и требующей пересчета.