Судьба Шута

— Я знаю, о чем ты думаешь. Даже если бы я сумел это сделать незаметно, нам не следует так рисковать. Если подношение будет принято сейчас, они могут посчитать, что Черному Человеку понравилось, что они выступили против принца. Уже слишком поздно мошенничать, Чейд.

— Пожалуй, — ответил он без малейших угрызений совести. — А если тебя поймают, они выступят против нас немедленно. Нет. Лучше подождать. — Он вздохнул и потер руки. — Я устал от холода. В моем возрасте не следует так долго находиться под открытым небом.

Принц молча закатил глаза.

Я решил сменить тему:

— Пожалуйста, будьте осторожны, когда попытаетесь войти в контакт с Олухом. Дьютифул, это касается и тебя, когда будешь говорить с Неттл. Я до сих пор не совсем понимаю, что произошло в тот день со мной и Олухом. Кто-то использовал Скилл, чтобы натравить нас друг на друга. У нас есть все основания считать, что он до сих пор где-то рядом. Однажды он уже добрался до разума Олуха. Когда ты войдешь в контакт с Олухом, ты можешь обнаружить себя. И если он последует за тобой, Дьютифул, то доберется и до Неттл, когда ты свяжешься с ней ночью. Или ты можешь привлечь внимание драконицы Тинтальи. — Я вдруг почувствовал себя трусом, поскольку не мог защитить их обоих. — Будь осторожен, — повторил я.

— Хорошо, — раздраженно ответил Дьютифул, и я понял, что он не собирается принимать всерьез мои предостережения.

Я перевел взгляд на Чейда.

— А ты когда-нибудь видел, чтобы я шел на ненужный риск? — спросил мой старый наставник.

«Да, видел, — едва не ответил я. — Когда ты погружен в Скилл, то забываешь обо всем на свете. Боюсь, что ты способен поставить под удар все, что мне дорого».

Однако я придержал язык и лишь кивнул ему в ответ.

— Как странно — вам предстоит такая трудная работа, а я ничем не могу помочь. Я чувствую себя совершенно бесполезным. Если у вас нет для меня поручений, я пойду спать. Сегодня был тяжелый день. — Я ссутулился. — В последние месяцы, проведенные в Баккипе, мне бы следовало упражняться с лопатой, а не с мечом?

Принц усмехнулся, а Чейд мрачно спросил:

— Ты собираешься поговорить с Шутом?

— Да, — настороженно ответил я.

— И вновь будешь спать в его шатре?

Я не стал спрашивать, как ему удалось узнать, что прошлую ночь я провел в шатре Шута.

— Может быть, — холодно ответил я, — еще не решил. Если наш разговор затянется и он меня попросит, я останусь в его шатре.

— Знаешь, со стороны это выглядит странно. И не надо бросать на меня мрачные взгляды, показывая, что это меня не касается. Я слишком давно тебя знаю, чтобы у меня возникли сомнения относительно твоих постельных пристрастий. Я хочу лишь сказать, что многие могут подумать, что ты разделяешь мнение Шута относительно Айсфира. Ведь Шут утверждает, будто нам следует выкопать дракона и освободить его, а не выполнить обещание, данное нарческе.

Я задумался.

— Я не могу повлиять на их мнение, — негромко ответил я.

— Значит, ты не станешь избегать Шута?

Я посмотрел в глаза Чейда.

— Нет. Он мой друг.

Чейд поджал губы, а затем осторожно спросил:

— А есть ли надежда убедить Шута перейти на нашу сторону?

— На твою сторону? — уточнил я. — Я сомневаюсь. Ведь речь идет не о капризе. Всю свою жизнь он верил, что является Белым Пророком. Одна из главных миссий его жизни состоит в возрождении драконов. Вряд ли мне удастся его убедить, что он ошибается.

— Вы много лет были друзьями. Он прислушивается к тебе, — деликатно намекнул Чейд.

— Вот почему я не намерен давить на него. — Я убрал волосы с лица. Пот после тяжелой работы начал высыхать, и я стал мерзнуть. Мне было больно — и болело не только тело. — Чейд, ты должен мне верить. Я не могу быть твоим инструментом и не стану обещать тебе, что буду вести себя в соответствии с твоими желаниями после того, как мы откопаем дракона. На сей раз я должен поступить так, как подскажет мне собственное сердце.

Вспышка гнева на мгновение исказила лицо Чейда, он отвернулся, чтобы оно оказалось в тени, и сказал:

— Понятно. А я думал, что твоя клятва Видящим значит для тебя больше. И еще я имел глупость считать, что мы с тобой были друзьями едва не дольше, чем ты с Шутом.

— Ох, Чейд. — На меня вдруг навалилась ужасная усталость, и я едва мог говорить. — Ты для меня гораздо больше, чем друг. Ты был моим наставником, родителем и защитником, когда многие ополчились против меня. Можешь не сомневаться, что я без колебаний отдам за тебя жизнь.

— И он Видящий, — неожиданно вмешался Дьютифул, удивив нас обоих. — Чья клятва верности семье принесла ему много горя. Поэтому я, как твой принц, приказываю тебе, Фитц Чивэл Видящий: возьми свою клятву обратно. Будь верен своему сердцу так, как ты был верен Верити и королю Шрюду. Вот повеление твоего короля.

Я посмотрел на него, пораженный не только щедростью его приказа, свободой, которую ни один из королей Видящих даже и не думал мне даровать, но и неожиданным изменением, произошедшим в пятнадцатилетнем наследнике престола. Дьютифул нахмурился, увидев мой удивленный взгляд, совершенно не понимая, что он сделал мгновение назад. Наконец я обрел дар речи.