Судьба страха

Графиня запустила руку в свою черную сумку, где лежал небольшой генератор постоянного тока, и включила его.

Доктор Кацбрейн распрямился и как бы окаменел. С лица исчезло всяческое выражение. Он стоял, прикованный к месту, словно нелепая статуя!

О мои боги! Это же была одна из штуковин компании «Глаза и Уши Волтара», украденных ею из нашей больницы в Афьоне! Я помнил это устройство с дистанционным управлением. Когда на кого-то накладывали одну из этих черных нашлепок и запускали крошечное динамо, человек немедленно окаменевал, отключалась его психическая деятельность и он оставался в таком состоянии, пока генератор работал. Когда же его выключали, человек снова обретал способность двигаться, не ведая, что с ним случилось. Судя по бегло просмотренным мною руководствам, их применяли для получения фотографий в условиях малой освещенности. Крэк же использовала это устройство для обездвиживания доктора Кацбрейна.

Возможно, она прикончит его попозже. У Графферти был еще шанс заполучить труп, столь необходимый для эффектных заголовков газет, а также для моих планов окончательного уничтожения графини Крэк.

Однако, даже если Графферти придет рановато, имеется вполне достаточно вещественных улик, чтобы погубить ее: главный психиатр Нью-Йорка, замерший посреди гостиной наподобие статуи, словно в приступе кататонии, и загипнотизированная, страшно трогательная жертва в задней комнате. Как бы карты ни выпали, графиню везде ждал проигрыш! Нью-Йорк вверг бы ее в ад, а уж что говорить о Волтаре с его наказанием за нарушение Кодекса.

Графиня Крэк убедилась, что доктор Кацбрейн остается недвижным, и вернулась к мисс Симмонс, чтобы прикончить ее, совершенно не подозревая, что полиция с воем сирен уже мчится к их дому. Я-то знал, что вовремя ей оттуда ни за что не выбраться.

Глава 5

Графиня Крэк закрыла за собой дверь спальни. Мисс Симмонс лежала, распластавшись на постели. Обнажились ее груди, живот и бедра. Графиня запахнула на ней халат. Я не мог понять, почему она это делает: сам я полагал, что нагота учительницы действует довольно возбуждающе.

Крэк уселась в кресло и снова взяла микрофон.

– Первое занятие «Восхищение природой» прошлой осенью закончено. Вы покинули ООН и теперь входите в Ван-Кортлэнд-парк. Где вы находитесь?

– Вхожу в Ван-Кортлэнд-парк, – повторила Симмонс голосом, сильно приглушенным гипношлемом. Я заметил, что тело ее напряглось.

– Вы видите, что за вами идет Уистер. Вы знаете, что недостаточно хороши для него. Вы упрашиваете его уйти.

Из-под шлема: «Пожалуйста, Уистер, уходите».

– Отлично. Ну вот он и ушел. Вы идете дальше, углубляетесь в парк. Видите восьмерых мужчин, которые идут за вами. Оглянитесь на них. Что вы видите?

Тело мисс Симмонс напряглось сильнее и стало подергиваться.

– Я вижу восьмерых мужчин, идущих за мной.

– Вы ищете уединенное местечко. Находите таковое. Как оно выглядит?

Симмонс напряглась еще больше, но отвечала:

– Глубокая лощина, высокие склоны вокруг. С холма сбегает тропинка. Зеленая травка, ручеек.

– Отлично, – продолжала графиня. – Один из мужчин ближе к вам, чем остальные. Что вам действительно хочется, чтобы он сделал?

– Как это сказано у Крафта-Эбинга.

– Что это такое – Крафт-Эбинг? – озадаченно спросила графиня.

– Это книги аналогичные «Сексуальной психопатии». Типа сочинений Хавлока Эллиса или Зигмунда Фрейда. Когда-то мой отец читал их мне каждый вечер, когда я ложилась спать. Как психолог он говорил, что отвратительные детские сказки полны фаллических символов. Подобных засовыванию пальца в пирог. И он говорил, что его дочь должна читать о тех же самых вещах, которым теперь обучают в детских садах, потому что психология является лучшим депрессантом половой потенции у детей, так как вдалбливает им то, чего они не должны делать. Он это делал для того, чтобы помочь развиться моей естественной фригидности с тем, чтобы я могла быть нормальной, подобно другим моим одноклассникам.

Графиня сунула микрофон себе под мышку и пробормотала по-волтариански: «Святые небеса!» Потом поднесла микрофон к губам и спросила по-английски:

– Так что же вам хотелось, чтобы сделал тот человек, который оказался к вам ближе других?

– Как у Крафта-Эбинга. Свалить меня в грязь и… бу-бу-бу… бу-бу-бу… бу-бу-бу… точно как у Кра… м-м-м! О да. О Боже мой, да! – Слова от стесненности дыхания выговаривались мисс Симмонс все труднее, дышала она учащенно и тяжело. – Давай же… бу-бу-бу, бу-бу-бу… Клади… бу-бу-бу… бу-бу-бу. Ах!

Графиня Крэк глядела на нее, не отрываясь. Она прикрыла рукой микрофон и сказала по-волтариански: «Да, теперь ее не остановить». По-английски же она проговорила в микрофон:

– Вот именно это и происходит. Вы можете это видеть, ощущать, вы находитесь непосредственно там. Продолжайте.