Судьба убийцы

Что нужно от тебя Тинталье? – спросил меня Брэшен.

Я вытер пот со лба:

– Когда мы были в Кельсингре, я немного порасспрашивал ее. Хотел выяснить, нет ли у драконов причины ненавидеть Слуг.

– Надеялся привлечь их на свою сторону?

– Было бы неплохо. Или хотя бы узнать что-нибудь о наших врагах, чтобы использовать против них.

Он вытер ладони о штаны и заново ухватил бочонок.

– Возможно, это не самая мудрая мысль – отправить дракона спасать ребенка.

– Тогда я не задумывался об этом. Просто хотел уничтожить Клеррес.

– Но если твоя дочь там…

Вот оно. То, о чем я изо всех сил старался не думать. Дракон набрасывается на город, где находится Би… Нет, лучше и правда не думать.

Брэшен заглянул мне в глаза, чуть наклонив голову, и, понизив голос, спросил:

– Ты не надеешься, что она жива, да?

Я пожал плечами. Меньше всего мне хотелось гадать об этом.

– Давай просто сделаем свою работу, – сказал я.

Он хмуро кивнул.

Этот разговор произошел, когда мы оба остановились, чтобы отдышаться. Мы занимались тем, что пытались погрузить в трюм бочку с пресной водой. Ничего сложного, но Совершенный постарался, чтобы эта простая работа сделалась почти невыполнимой. Он кренился на борт, противоположный тому, к которому на лодке подвезли воду, а потом, пока мы поднимали бочку, кренился в другую сторону.

Вот уже второй день мы работали вопреки усилиям корабля. Совершенный не давал нам выгрузить товары из трюма. Сегодня всей команде пришлось попотеть вдвое против обычного, загружая воду и провизию. Неудивительно, что в таких обстоятельствах Альтия и Брэшен не слишком заинтересовались, когда я сообщил им о приближении Тинтальи.

Брэшен справедливо заметил:

– Вряд ли от прибытия дракона нам станет хуже. Хуже просто некуда.

Альтия сказала:

– Я передам Уинтроу, а он даст знать Этте. Они постараются подготовиться к ее приему как можно лучше. – И печально добавила: – Когда прилетает дракон, это всегда множество хлопот. Единственное, что меня утешает: что сейчас это не мои хлопоты.

Брэшен мрачно кивнул.

– Нам и своих хватает, – согласился он, поставив точку в разговоре.

Совершенный оттягивал наше отплытие такими способами, каких я и вообразить не мог. Он раскачивался, давал крен, намертво заклинивал крышки люков. Альтия и Брэшен, стиснув зубы, трудились наравне с поредевшей командой. В первый же день Клеф принял в команду Пера и Спарк, потом упер руки в боки и оглядел нас с Лантом с головы до пят:

– Может, вы и не рождены для этой работы, но вы мне нужны. Начиная с сегодняшнего дня будете стоять вахты.

И мы стояли.

Попытки Брэшена и Альтии нанять еще матросов или убедить вернуться кого-то из старых окончились позорной неудачей. Я только радовался тяжелой работе – она отвлекала меня от мыслей о том, что моя дочь, возможно, сейчас в руках одержимых чужаков. Стоило подумать об этом, как во мне вздымался гнев и сердце начинало бешено колотиться. Чтобы дать злости выход, я боролся с кораблем, таская грузы по накрененной палубе и спуская их в трюм. Каждая минута отсрочки была полна мучительного ожидания. Мне было уже все равно, что за новости несет Тинталья. Лишь бы снова отправиться в путь.

Янтарь и Шут в равной мере переживали о том, каково сейчас Би. Каждое слово Янтарь, когда она заговаривала об этом, было мне как острый нож. Хватало своих тревог, а Шут еще подливал масла в огонь. В тот день я вошел в каюту Янтарь и остолбенел, увидев Шута, который свешивался вниз головой с верхней койки, держась за нее согнутыми в коленях ногами.

– Я знал, что это ты, – сообщил он. – Все остальные стучатся.

– Что ты делаешь? Помочь тебе спуститься?

– Не стоит. Я упражняюсь. Они колотили и жгли меня, пока от моего разума не остались одни ошметки. Телу досталось не меньше. Я хочу вернуть себе то, что они хотели уничтожить.

Он согнулся пополам, ухватился руками за край койки, крякнул и, выпрямив ноги, рывком сбросил их вниз. Спрыгнул не то чтобы легко и грациозно, но на удивление ловко, если вспомнить, что всего несколько месяцев назад он едва мог ходить.

– Разве не удобнее было бы упражняться на верхней палубе?

– Если бы Янтарь могла видеть, она бы с радостью карабкалась на мачты, подтягивалась на реях, и я бы вспоминал старые трюки на свежем воздухе. Но Янтарь слепа, так что и для меня это невозможно. Приходится делать что могу тут, в этой тесной каюте. – Он наклонился, обхватил свои лодыжки и протяжно вздохнул. – Есть новости о нашем отплытии?

– Хороших – нет.

Я взял себя в руки, приготовившись в который раз выслушать его недовольство.

– Каждый день промедления – это лишний день в плену для Би.

Словно это без него не было понятно!

– Совершенный – не единственный корабль в гавани. Мы могли бы выгодно продать вещи Элдерлингов и оплатить путь до самого Клерреса.

Я еще не договорил, а он уже принялся качать головой:

– В моих видениях ни разу не было такого, чтобы нас доставил в Клеррес какой-то другой корабль, не Совершенный.

– Твои видения… – начал было я, но прикусил язык и проговорил сквозь зубы: – Тогда придется ждать.

– Ты не веришь мне, – сказал Шут с горечью. – Ты отказываешься признавать, что Би жива.