Судьба убийцы

– Стража, давайте вернем ее в камеру. У нас много работы.

Один из стражников хрипло спросил:

– Мне привести Колтри и Феллоуди, чтобы они предоставили свои ключи?

Капра небрежно повела плечом. Она почти улыбалась:

– Думаю, отныне будет достаточно Замка́ Двух.

Глава 30 Преграды и черный вымпел

Огромные весы, как у менялы в Дубах-у-воды. На одну чашу садится пчела, и чаша вдруг опускается в самый низ. Древняя старуха с бесстрастным лицом спрашивает: «Какова цена этой жизни? Что будет справедливо отдать за нее?»

Через рынок проносится синий олень, прыгает на другую чашу весов, и чаши замирают в равновесии: на одной – пчела, на другой – олень.

Древняя старуха кивает и улыбается. Зубы у нее красные и заостренные.

Дневник сновидений Би Видящей

Никогда не любил спускаться по веревочной лестнице, сброшенной с борта, в лодку. Мне всегда представлялось, как я в самый неподходящий момент оступлюсь. Взбираться по ветхим деревянным сходням на причал оказалось почти столь же неприятно. Гремучие горшочки били меня по спине. В нарядном баккском плаще было уже жарко. А заметив подсыхающих моллюсков на сваях причала, я понял, что идет отлив. Чтобы бросить якорь в самой глубокой части бухты, у нас ушло так много времени, что я чуть не взбесился. «Скорее, – твердил я своим спутникам, хотя они и так спешили, – насыпь, ведущая на остров, обнажается только при отливе. Нам надо добраться туда, продать огневой кирпич и купить право на проход».

Один за другим они выбрались следом за мной на причал. Спарк превратилась в Спаркл, весьма нарядную юную леди. Когда ее кружевная нижняя юбка цеплялась за раковины моллюсков, девица цветисто проклинала все на свете. Лант смотрелся тем еще щеголем: на нем был элегантный жилет, отделанная кружевом рубашка и шляпа с перьями. Мне не нравилось, как выглядит моя зеленая рубашка под синим плащом, но я надеялся, что это неудачное сочетание спишут на мое чужеземное происхождение или прихоть богача. Пер единственный из нас чувствовал себя раскованно, поскольку остался в своих поношенных одежках. На поясе у него висел нож – длинный, но не настолько, чтобы привлечь внимание.

Брэшен и Альтия переправились на берег с нами. В пути мы почти не разговаривали. На прощание Альтия сказала лишь:

– Удачи.

– Спасибо, – ответил я.

Брэшен медленно кивнул, и они пошли прочь. Я проводил их взглядом: вот они свернули и двинулись к складам, стоящим вдоль причалов. Без сомнения, хотят посмотреть, что за товар туда выгрузили. Брэшен и Альтия шли рядом, но не держались за руки. Вместе и в то же время каждый сам по себе. В ногу, как лошади, привыкшие ходить в одной упряжке. Будь это мы с Молли, я держал бы ее под руку, а она то и дело поглядывала бы на меня снизу вверх, смеялась и говорила на ходу. Брэшен и Альтия свернули за угол и скрылись из глаз. Я тяжело вздохнул. Хотелось бы надеяться, что не навлеку беду на них и их корабль.

Я обернулся к своим немногочисленным спутникам:

– Готовы?

Они кивнули.

Тогда я посмотрел на гребцов в шлюпке. Они пребывали в настроении настолько приподнятом, насколько можно ожидать от матросов, которые всю ночь пьянствовали, а по возвращении огребли знатную выволочку и приказ доставить нас на берег.

– Вы будете здесь, когда мы вернемся? – спросил я. И скрепя сердце добавил: – Это может быть очень нескоро.

Одна из женщин-матросов, которых отправила с нами Этта, выбралась вслед за нами на причал и как раз проверяла, хорошо ли я привязал шлюпку. Она распрямилась, пожала плечами и бросила:

– Морякам к ожиданию не привыкать. Никуда мы не денемся. – Она оглядела меня и ухмыльнулась. – Шикарный нарядец, принц Фитц Чивэл. Удачи тебе. Не хотелось бы, чтобы ты испачкал такие славные одежки кровью.

– Да я и сам не хочу, – тихо сказал я.

Она усмехнулась еще шире:

– Задай им жару, кэп. Верни свою дочурку.

Не знаю почему, но это пожелание из уст малознакомой женщины воодушевило меня. Я кивнул, и мы со спутниками побрели вдоль причалов.

– Сначала поищем Янтарь? – спросил Лант.

Я покачал головой:

– Напрасная трата времени. Она взяла бабочковый плащ. Если она решила спрятаться, мы ее не найдем. А она уж точно не увидит нас.

Спарк нахмурилась и взяла меня под руку, как хорошо воспитанная дочь:

– Но почему?

– Потому что она слепа.

– Вовсе нет. Она близорука, но уже не слепа. Я ведь говорила вам.

– Что?! Когда?

– Ее зрение восстановилось. Дело шло очень медленно, и она до сих пор видит не очень хорошо. Но когда живешь в одной каюте с кем-то, такие вещи трудно утаить.

Я заставил себя дышать ровно и улыбаться, словно мы говорим о погоде.