Судьба в руках твоих (СИ)

С первыми рассветными лучами, когда служители Ксенона давно покинули окраины леса, Йозэль начал приходить в себя. Невероятным усилием воли он заставил нывшее тело слушаться. Задубевшие пальцы, сжимавшие посох, как величайшую ценность, еле-еле расцепились, позволяя парню опереться руками в землю. Он кое-как встал на четвереньки, медленно поднимая голову, все еще кружившуюся после дурной ночи. Пару секунд Йозэль продолжал так стоять, постепенно приходя в себя. Он искренне думал, что жрец убьет его. Но он все еще жив, и даже злосчастная побрякушка при нем!

Парень перевернулся и сел на землю, рукой ощупывая глаза, слипшиеся от крови. Жрец что-то сделал с ним, вот только что именно? Руки-ноги на месте, на лице под скулами пара глубоких царапин… Он протер рукавом глаза, убирая запекшуюся кровь, и открыл их, однако ничего не изменилось, будто на дворе по-прежнему стояла мистическая непроглядная ночь. Парень нервно сглотнул, истерически захихикав, сильно зажмурился и вновь протер глаза. Понимание хищной змеей холодного ужаса поползло по спине, обвиваясь вокруг крепкой шеи. Дрожащими пальцами Йозэль осторожно ощупывал глазницы, не решаясь дотронуться до глазных яблок, страшась, что их там просто нет. Кончик пальца прикоснулся к роговице, и от неожиданности Йозэль отпрянул назад. Все на месте… Но почему он ничего не видел?

Что этот змей сделал?!

Йозэль вздрогнул, услышав собственный голос, столь внезапно озвучивший его мысли. До боли стиснув зубы, он плотно приложил к глазам ладони и резко рухнул на спину, ощутимо прикладываясь спиной о выступавшие корни. Тихий скулеж наполнил лесную тишину, постепенно переходя в душераздирающий вопль агонии. Изящные пальцы впивались в лицо, сквозь тонкие перчатки расцарапывая кожу до красноты, будто жгучая боль могла вернуть все на свои места. Словно все это лишь кошмар или иллюзия, которую можно разрушить, как следует себя ущипнув.

Но кошмар и не думал кончаться.

Йозэль катался по земле, корчась, будто кто-то беспрестанно избивал его, кричал и выдирал мох и траву. В исступлении он лупил по корням деревьев, зубами вцеплялся в собственные руки и одежду. Клоками он вырывал свои волосы и голосил, как раненное дикое животное, совсем не думая, что его крики могут привлечь настоящих диких животных. В голове пульсировала единственная мысль: лучше бы жрец убил его на месте!

У мертвых проблем нет. А с этим ему что теперь делать?! Как быть дальше? Как вслепую добраться до города? Как вообще с этим жить?! Столь беспомощным он не чувствовал себя никогда ранее. Теперь он был абсолютно, совершенно бесполезен! Как теперь рассчитываться с Нэной? Она точно выпрет его на улицу, где он и закончит свое бренное существование в какой-нибудь канаве!

Паника вновь бы накрыла его с головой, если бы на место истерики не пришла опустошающая усталость. Выбившись из сил, Йозэль распластался на спине с широко распахнутыми глазами. Он тяжело дышал, вновь и вновь срываясь в плачь, а по щекам, разбавив запекшуюся кровь, стекали крупные розоватые слезы. Нашарив рядом выпавший из ножен кинжал, Йозэль поднял его над собой, будто рассматривая. Закусив нижнюю губу, он медленно опустил его к груди, чувствуя, как нарастала неясная, чужая тревога в глубине души.

Рука задрожала.

Нет!

Клинок глухо бряцнул, ударившись о древесину.

Все будет хорошо…

Йозэль глубоко вдохнул в попытке успокоить заходившееся в безумном волнении сердце.

Все обязательно будет хорошо! Нужно просто встать и просто двигаться дальше. Он непременно что-нибудь придумает. Как всегда…

Из груди вновь вырвался истерический смех.

Да конечно! Придумет он! Ты и раньше не очень справлялся, а теперь буквально стал калекой, которого этот мир сожрет с потрохами! Надо сказать, заслуженно!

Йозэль с силой ударил себя по лицу.

— А ну заткнись и шевели ногами, нытик! — рыкнул он.

И, на удивление, это действительно помогло. Мысли прояснились, а дрожь постепенно начала сходить на нет. Вновь встав на четвереньки, Йозэль принялся шарить руками вокруг. Коль уж рассчитался за посох собственным зрением, глупо было бы оставлять его здесь. Нужно лишь получить оплату от Волков, а там, может, и нашелся бы в столице кто-то, кто смог бы исправить это недоразумение!

Приободренный этой мыслью, он окончательно пришел в чувство. Нащупав на земле и посох, и брошенный кинжал, парень поднялся на ноги и, проверяя древком путь перед собой, медленно двинулся в случайном направлении. Все лучше, чем топтаться на месте.

Шаг за шагом Йозэль ступал по мягкому мху, скрадывавшему его шаги, иногда спотыкаясь о корни и мелкие кустарники, через которые тяжелый посох проходил, как нож сквозь масло. Пару раз он видел, как слепые передвигались по городу с тонкой тростью, но совсем не понимал, как они ориентируются. Подражая им, он все равно умудрялся ударяться о деревья и налетать на булыжники. Что уж говорить о направлении движения? Он мог лишь надеяться, что не забредал все глубже в чащу.