Судьба ведет(СИ)

Пока Альгис беседовал с охранником, уже совсем стемнело, в небе зажглись яркие южные звезды, но луна еще не взошла. В воздухе от реки, протекавшей поблизости, потянуло свежим ветерком. На деревьях ожили листья и слегка зашелестели, зажужжали прятавшиеся от дневной жары комары, а на их охоту вылетели летучие мыши, стремительно рассекая плотный у земли воздух. Альгис быстро зашагал знакомыми улицами к дому, где раньше жила его Марго, отмечая про себя, что улицы в этом районе мало изменились, потому дорогу к ее дому он мог бы найти и с закрытыми глазами. Он шел и думал, что он ей скажет, если она живет все еще там, что ответит она. Ему представлялось, как она замрет в немом удивлении, всплеснет руками, а потом бросится к нему на шею, смеясь и плача. Ему очень этого хотелось, и он все убыстрял и убыстрял шаги, а, подойдя к старенькой пятиэтажке, уже бегом через две-три ступеньки, взлетел на четвертый этаж. У знакомой двери он остановился, переводя дыхание и успокаивая бешено колотившееся сердце. Простояв так с минуту, он, наконец, поднял руку и нажал звонок. Тотчас за дверью раздались бегущие маленькие шажки, и звонкий детский голосок прозвенел откуда-то у самого пола:

- Кто там? Баба, баба, кто там...

Через некоторое время послышались шаги уже взрослого человека, затихли у двери (по всей видимости, его рассматривали в глазок), а затем послышался звук открываемого замка. Сердце Альгиса замерло. В приоткрытую дверь, выглянула женщина лет сорока - сорока пяти, с короткой стрижкой рыжих волос, в очках, в летнем открытом сарафане, из-за ее ноги выглядывал трехлетний мальчик в одних трусиках с озорными любопытными глазенками.

- Вам кого? - спросила женщина, внимательно разглядывая Альгиса.

Его охватило смятение: ее цвет волос, возраст, рост, - но она ли? Он осторожно спросил:

- Здесь раньше жили Пономаревы... - и он замер, ожидая, что женщина распахнет дверь, и... все будет так, как ему мечталось.

- Нет. Здесь таких нет. Мы недавно купили эту квартиру, но не у Пономаревых, - и она попыталась закрыть дверь.

- Постойте, - в отчаянии Альгис остановил дверь рукой. - Вы не подскажите, кто в этом доме живет уже давно? Может, они что-то знают о Пономаревых?

- Не знаю. И не держите дверь, - женщина всем телом навалилась на нее, пытаясь закрыть, на ее лице появился испуг. - Я милицию вызову.

Альгис опустил руку, дверь моментально захлопнулась. Он стоял на площадке, потирал виски, стараясь сосредоточиться, что ж ему делать дальше.

В это время послышался скрежет открываемого замка двери напротив, в приоткрывшуюся щель высунулась голова сухонькой маленькой старушки с выцветшими глазами и старым дешевым гребнем в стриженных седых волосах.

- Вы Пономаревых спрашивали? - спросила она неожиданно высоким голосом.

- Да, - шагнул к старушке Альгис с такой стремительностью, что напугал ее, и она проворно юркнула в свою щелку и захлопнула дверь.

Альгис понял свою ошибку, тихо подошел к двери и спокойным голосом сказал:

- Извините, что я Вас напугал. Вы что-то знаете о Пономаревых?

Опять заскрипел замок, наверно, такой же старый, как и сама хозяйка, дверь тихонько приоткрылась, и показалась уже знакомая голова.

- Жили тут Пономаревы. Акурат в этой самой квартире. Только давно уж их нет.

- А где они?

- Так дочка, как институт закончила, так и уехала, куды послали. А мать ее через год и скончалась.

- От чего? - машинально спросил Альгис.

- Так от инфаркту, одной ноченькой, даже скорая не успела. Она ко мне поскреблась, тогда телефон только у меня был, попросила скорую вызвать, а сама, аж, черная вся. Скорая-то приехала быстро, но она все равно уже померла. Как в прихожей упала, так и померла.

- Она ведь еще молодая была? - какое-то черное предчувствие зашевелилось в душе Альгиса, и он решил вытянуть из старушки все, что она знает. - От чего же инфаркт случился?

- Да говорили, на работе какие-то неприятности были, вроде как ее главный инженер в воровстве обвинил, она ведь складами заведовала. Но потом все нашли, зря, значиться, обвинял. Да только поздно уж было - она померла.

У Альгиса сжались кулаки, но он сдержался и все таким же спокойным участливым голосом спросил:

- А дочка ее на похороны приезжала?

- Ритка-то? А как же. Да чуть не опоздала, она далеко гдей-то жила, прибежала с вокзала, когда уж мать выносили. Плакала, убивалась. Ритка, девка хорошая, серьезная, да только отобрали у нее квартиру эту. Говорили, по закону не положено, раз уехала. А вот Федор Палыч, в пятнадцатой у нас жил, тот говорил, можно было и оставить за ней квартиру-то, она, по этому, по определению...

- ...распределению, - поправил ее Альгис.