Судьба венценосных братьев. Дневники великого князя Константина Константиновича

«Слышно, что он редко бывает в полку, а когда и бывает, то не умеет вникнуть в суть дела. А между тем самомнения у него много, он никогда бы не поверил, что полком командуют вахмистры… А Павел – прелестный человек: он добр, умен, образован, у него все добродетели. Но на беду он не создан для дела, нет у него никакого призвания, ничто не может завлечь его, он ничему не отдастся весь, а во всем, что его занимает, в искусстве, в знаниях, в службе, он довольствуется одним поверхностным взглядом. Он прекрасный семьянин, но ни на какую деятельность не способен. Единственное, на что он способен поставить себя всецело и с увлечением, – это сценическое искусство. Не родись он великим князем, ему можно было бы стать великим актером» (25 февраля 1890 г.).

Константин Константинович при всем уважении к Павлу Александровичу был недоволен его тупым взглядом на современное положение дел, внушаемым братом Сергеем Александровичем, – необходимостью принятия самых крутых мер против антиправительственной пропаганды и студенческих беспорядков.

В 1890 году у Павла Александровича родилась дочь Мария, а в 1891 году сын Дмитрий. Через неделю после вторых родов его жена скончалась. Вдовец был вне себя от горя, как и все близкие родственники.

Но долгая дума – лишняя скорбь; не та беда, что на двор взошла, а та беда, что со двора нейдет. В 1896 году Павел Александрович познакомился с О. В. Пистолькорс, урожденной Карпович, и отправился с ней за границу, оставив детей на попечение Сергея Александровича и его жены Елизаветы Федоровны. Любовная связь перешла в любовь и, когда муж Ольги фон Пистолькорс заявил ей, что не позволит «трепать свое честное имя на панели», состоялся развод. Великий князь оставил три миллиона рублей детям и еще с тремя миллионами уехал в Верон, где в октябре 1902 года обвенчался с возлюбленной. Николай II лишил дядю военного звания и запретил появляться в России, где у него оставались дети. Посетил родину он только через два с половиной года по случаю похорон брата Сергея Александровича.

«Павлу возвращено звание генерал-адъютанта и разрешено прибыть в Россию, чтобы проститься с останками Сергея» (9 февраля 1905 г.).

«Ему разрешено от времени до времени наезжать в Россию, даже с женой; но не жить здесь» (16 февраля 1905 г.).

Но высочайшим разрешением Павел Александрович воспользовался только в Первую мировую войну, когда родина оказалась в опасности, и нашел здесь свой конец от рук большевиков.

С Алексеем Александровичем Константина Константиновича связывали воспоминания о нескольких совместных плаваниях в молодые годы, но дружбы между ними никогда не было. Может быть, оттого, что уже в июле 1881 года любимый брат только что взошедшего на царский престол Александра III получил высокую должность главного начальника флота и морского ведомства[92], а Константин Константинович не начал еще даже командовать ротой.

Почти все современники отмечали как общительность и добродушие Алексея Александровича, так и его бездеятельность в служебных делах. Он больше расстраивался, что у него появляются седые волосы, чем потерей Россией флота в войне с Японией.

Константин Константинович соглашался с мнением света.

«Алексей слывет ленивым, праздным и очень самонадеянным, несмотря на недостаточность познаний» (28 декабря 1897 г.).