Судьбе наперекор

Она села в их машину, помахала мне рукой и они уехали, а я смотрела им вслед и думала, какая же она счастливая, что у нее такой чудесный муж. И у меня мелькнула мысль, что и Батя был бы таким же, но я поторопилась ее прогнать — что ушло, то ушло, и вспоминать об этом не надо. «Ничего, маленький,— сказала я, обращаясь к малышу.— Самое главное, чтобы все нормально обошлось, а там мы с тобой и вдвоем не пропадем. Я тебя буду за двоих любить: и за папу, и за маму». И я отправилась решать самую легкую из всех стоящих передо мной проблем — покупать туфли на низком каблуке, а потом, снова вернувшись на рынок, набрала кучу разнообразных фруктов, овощей и соков и поехала домой.

Открыв дверь своей квартиры, я услышала, как баба Варя выговаривает Ваське:

— Ты свои фокусы и капризы, Васенька, брось! Хозяйка у нас заболела, поэтому ты носом-то не крути, а будь с ней поласковее да повнимательнее. Она тебя в свое время от смерти спасла, так что характер свой ты ей не показывай. Не положено коту такой нрав иметь, хотя бы и сибирскому,— тут она увидела меня и обрадовалась.— А я вам, Лена, куриный бульончик готовлю с фрикадельками куриными — то самое, что при больном желудке надо.

Но я, войдя в кухню и вдохнув запах варящейся курицы, едва успела поставить на стол бидончик и пакеты с покупками и тут же рванула в ванную. Выйдя оттуда, я прошла в комнату и прилегла на диван. Вошедшая за мной следом баба Варя с открытым бидончиком в руках, не в силах произнести ни слова, только безмолвно показывала на лежащие в нем помидоры и глядела на меня растерянными глазами.

— Ну да! — сказала я.— Ну и что здесь особенного? Что я, не женщина что ли?

Она обессилено присела в кресло и все еще растерянно спросила:

— Ребеночек-то Владенькин?

— А то еще чей же? — и я, предупреждая ее последующие вопросы, твердо заявила: — Сообщать я ему ничего не собираюсь! И, вообще, это мое и только мое, поэтому очень вас прошу никому ни слова. Договорились?

— Как скажете, Елена Васильевна,— тихонько сказала она и собралась подняться из кресла, но я ее остановила.

— Баба Варя, ну не надо так. Рассудите здраво — знакомы мы с Владиславом были без году неделя. Сначала я его предупредила, что мне бояться нечего, потом замуж за него отказалась выйти, а теперь вдруг заявлю, что у меня от него ребенок. Как я после этого выглядеть буду? А потом он может и не поверить, что это его ребенок. Как вы думаете, сколько женщин за его жизнь пытались ему своих детей навязать? Наверное, немало. Так что, пусть лучше живет себе и ничего не знает, чем узнает и ответит мне, что никакого отношения к ребенку не имеет. Что здесь непонятного?

Насмотревшаяся сериалов баба Варя подумала, покачала головой и согласилась:

— Может такое быть! — и уже совершенно другим тоном спросила: — Чем же мне вас кормить-то теперь, Леночка?

— Да если б я сама знала! — отозвалась я.

— Ну я сейчас что-нибудь придумаю,— пообещала она и вышла из комнаты, осторожно прикрыв за собой дверь, которая буквально через минуту снова открылась и в комнату вброшенный ее твердой рукой влетел Васька — дверь снова закрылась. Я не выдержала и рассмеялась:

— Иди сюда, Василис. Утешать меня будешь.

Непривычный к такому обращению Васька некоторое время растерянно постоял, а потом, видимо, решил, что в таких непонятных случаях лучше держаться к хозяйке поближе — оно как-то спокойнее, и запрыгнул ко мне на диван.

Теперь, в тишине, я, наконец-то, могла спокойно осмыслить произошедшую в моей жизни перемену — у меня будет ребенок, ребенок от Бати. А, все-таки интересно, что сказал бы он, если бы узнал об этом? Поверил бы, что это его ребенок или нет? А может быть, у него уже и есть где-то дети... Ведь мы с ним, в сущности, ничего друг о друге толком не знаем. Как бы там ни было, а я ничего ему сообщать не собираюсь — ушел, так ушел. Скатертью дорога! Но вот только где-то в глубине мой внутренний голос робко пискнул: «А, может быть, ты действительно совершила ошибку, пойдя наперекор своей судьбе? Как бы тебе, Елена Васильевна, твое упрямство боком не вышло! Может, еще не поздно все исправить?». Но я цыкнула на него и он испуганно смолк.

— Вот видишь, Игорек, как жизнь поворачивается! — тихонько сказала я, достав его фотографию и глядя на нее.— У меня будет малыш, неизвестно пока: мальчик или девочка. Но я уверена, что он обязательно будет похож на Батю, а, значит, и на тебя, такой же голубоглазый и светловолосый. У него будет счастливой радостное детство и поэтому взгляд станет таким же веселым и смеющимся, как у тебя. Если будет мальчик, я назову его твоим именем и ты вернешься ко мне, родной. Навсегда вернешься.

Если бы кто-нибудь проводил соревнования по кормлению людей, то баба Варя несомненно стала бы чемпионкой, но мне на следующее утро удалось от нее ускользнуть под тем предлогом, что анализы сдаются натощак, и я поехала в поликлинику, сопровождаемая ее охами и вздохами, что я упаду в голодный обморок, и категоричным требованием сразу же вернуться домой, чтобы позавтракать.