Судьбой начертанные нити

– На ра-а-аботу, – пропел фирс.

– Заткнись! – рявкнул Коннелли.

Вопреки постулатам гуманизма, Айси обреченный на смерть фирс тоже раздражал, да и своя шкура была ближе к телу.

– Только попробуй удрать, сразу сдохнешь. – Коннелли о покупателе распространяться не стал, зато показал на ошейник.

Видимо, пленница выглядела недостаточно впечатленной: для пущего эффекта Коннелли дотронулся до пульта на запястье – ощущения были неприятными, но терпимыми, хотя Айси и без демонстрации поняла, что с ней не шутят.

Пришлось позволить себя снова помыть и одеть – шелковистый, расшитый тесьмой костюм объективно смотрелся красиво и старомодно, подчеркивая соблазнительность форм, но не демонстрируя больше положенного правилами приличия. Ожерелье на шее было изготовлено в том же стиле; Айси с чем-то подобным сталкивалась в исторических материалах, но в свете последних событий предпочла собственной наружностью не восхищаться: для дела ж наряжали. Которое Айси точно не понравится.

Коннелли заставил Айси покрутиться перед большим зеркалом: кажется, он нервничал, оценивая итоги трудов, регулярно поправлял свои редкие волосы, вновь сделав их сальными. Было очевидно, что результат его не удовлетворил.

Парой щелчков Коннелли приказал паукам-ассистентам нанести на нижние веки Айси прохладный крем – цвет ее лица, видимо, казался ему недостаточно здоровым. Легкий блеск на губы и тушь для ресниц закончили нехитрый макияж. Волосам тоже придали лоска: соорудили простую, но элегантную прическу. Айси заметила, что преобразования не имели цели добавить облику вызывающей сексуальности или вульгарности.

Когда живой товар наконец заблистал красотой, Коннелли повел Айси к лифту. Сопровождали их, к неудовольствию Айси, два охранника из людей. Ошейник в ближнем бою не всесилен, можно попытаться вырубить Коннелли, сломать пульт и вырваться, но два бугая стали очевидной преградой для выполнения этого крайне рискованного плана.

Процессия не стала добираться пешком: загрузились в серый от пыли гравикар. Айси прикусывала язык, чтобы не ляпнуть лишнего, но уже поняла, что содержание борделей дает неплохой доход – разрухи, как у пиратов, здесь не наблюдалось. Или они были вынуждены держать марку: уважаемые люди передвигаются на приличных машинах, прилично одеваются и продают в рабство не менее прилично выглядящих людей.

Айси рассматривала улицы через зеленоватый стеклопласт: пешеходов было больше, чем транспорта. Во всяком случае, механического – по улицам вышагивали крупные ящеры с длинными шеями и хвостами. На их покатых спинах восседали наездники – монстров понукали хлыстами. Видимо, ящеры были не только покорными, но и грузоподъемными: закрепленные на них огромные корзины вмещали десятки стандартных контейнеров.

Путь гравикара проходил через весь город – этажность построек уменьшалась, зато высота заборов, ограждавших часть из них, наоборот, росла. Однако никакие стены не могли укрыть заметный издали дворец: Айси такое видела в голофильмах, но в жизни колоссальность строения ошеломляла.

– Там живет самый главный? – спросила она у Коннелли без надежды на ответ.

– А ты еще и сообразительная. – Сидевший напротив сутенер усмехнулся.

– Мы же не туда едем? – Айси, как и Коннелли, нервничала, поэтому решила воспользоваться моментом и поболтать. – У самого главного есть бордель? – Коннелли посмотрел на нее с прищуром, но не ответил, а на Айси неожиданно снизошло озарение. – Или… гарем?

– Очень сообразительная, – эхом повторил Коннелли, оставив Айси вариться в собственном соку вместе с неприятной догадкой.

Каждая секунда движения гравикара приближала Айси к незавидной участи, и она с отчаянием просчитывала возможности для побега. Увы, обстановка не предвещала ничего обнадеживающего – дом «самого главного» охранялся гораздо лучше, чем здание администрации на Кадаби.

Изнутри дворец выглядел куда приятнее, чем обитель Масти: строгие и, скорее всего, баснословно дорогие интерьеры буквально вынуждали Айси выворачивать шею – если она бессильна и беспомощна, хотя бы получит впечатления. И лишний раз убедится, что никаких лазеек нет.

Они шли вдвоем, оставив телохранителей в гравикаре; несмотря на то что Коннелли знал дорогу, напряжение чувствовалось в каждом его движении. А вот Айси расслабилась – она глазела по сторонам, не успевая восхищаться интерьером дворца. Особенно ее поразили огромные окна, арки, фонтаны и рукотворные водопады, а еще растения во внутренней галерее – деревья всегда нравились Айси, но так сложилось, что по-настоящему красивые экземпляры в местах ее обитания отсутствовали.

Охранники, привратники и все, кто встретился им по дороге, были людьми: вышколенными, одетыми в униформу или в гармонирующие с обстановкой по цвету костюмы. Ни одного взгляда в свою сторону Айси не заметила – не заслужила рабыня внимания тех, кто работает на сильного мира сего. Впрочем, и Коннелли для них явно относился к низшему сословию, поскольку его приветствовали через губу.