Судьбой начертанные нити

– Сородичи, – гоготнул со своего насеста Дин.

– Ага, очень по-родственному там все… – отпустил скабрезную шуточку Арранд.

– То есть сказать, что мы женаты, тебе словарный запас не позволил? – невозмутимо вздернув бровь, произнес Ильвек и смерил младшего лейтенанта презрительным взглядом.

– Пошутить нельзя, что ли? – Арранд пошел на попятную и обратился за поддержкой к Айси, но она едва заметно покачала головой.

– Болтай больше, колючку тебе в броню запихнет. – Дин продолжил юморить.

– Между прочим, я работаю. – Ильвек потянул стойку с бронекостюмами вверх по трапу, словно она весила не пару центнеров, а раз в десять меньше.

При желании ему отлично удавалось держать дистанцию, и необразованными дикарями на фоне Ильвека сейчас выглядели офицеры – Айси не знала, откуда такие умения берутся, но полагала, что все дело в инстинктивном стремлении доминировать. Зачинающему положено доказывать, что он главный. Соревноваться в силе с людьми ему, как реонцу, смысла не имело, так что Ильвек упражнялся в красноречии и, что удивительно, почти всегда побеждал.

– Так почему у вас фамилии одинаковые? – взмолился все еще ничего не понимающий новичок. Кажется, его звали Кэсси.

– Она его жена, ты что, глухой? – возмутился Арранд, а Айси фыркнула, закатив глаза.

Настоящая фамилия Ильвека была труднопроизносимой и труднозапоминаемой – Айси сама путалась, старательно выговаривая заветные тринадцать букв. Потому не удивилась, когда в представительстве гильдии на Реоне, выполнявшем консульские функции, Ильвеку предложили сменить ее на что-то более благозвучное. Однако Ильвек, со своей точки зрения, придумал лучше: раз предстояло заключение брака, можно просто взять фамилию жены. И плевать, что Ильвек Блэр тоже звучит так себе – зато не пустые звуки.

В итоге Айси на «Альфе» продолжали звать по фамилии, а Ильвека – по имени. Сам этот факт для военнослужащих уже являлся диковинкой.

Впрочем, экзотика после поступления реонца на станцию только начиналась: в отличие от Айси, не имевшей особой потребности в регулярных метаморфозах, Ильвек частенько обращался и в свободное от работы время неспешно прогуливался по коридорам, сначала шокируя, а потом восхищая публику. Иногда сопровождал Айси по делам – шел, едва касаясь ноги.

На вопрос «зачем?» Ильвек стабильно отвечал «почему нет?» – и считал, что он в своем праве: все на «Альфе» видели его в обличье волка, что изменилось? Доктора Элфорда это безобразие заставляло вопить от восторга – настоящий реонец во всей красе! А вот полковник Петерс воздерживался от комментариев – Айси полагала, что преимущественно из-за их нецензурного содержания. У Ильвека среди личного состава станции сформировался целый фан-клуб. Айси шутила, что не против уступить место маскота «Альфы» мужу, и на деле не ревновала. Наверное, потому, что и сама им гордилась.

Тактика встречи пополнения изменилась: если в случае с Айси сослуживцы сразу сообщали, что она ксенос, то теперь карты не раскрывали – чтобы эффект неожиданности был сногсшибательным. Кто устоит на ногах, увидев идущего по станции черного волка? Ради этого они даже были готовы подождать почти две недели – пока звезда программы вернется из отпуска.

В общем, Кэсси и его троим товарищам еще предстояло увидеть, что означает «сородичи» применительно к чете Блэров. Айси относилась к форменному цирку снисходительно, а Ильвек под настроение незаметно подыгрывал.

Сегодня настроение можно было назвать предотпускным, и Ильвек скорее по-настоящему раздражался из-за подколов, чем забавлялся – впереди еще шесть часов смены, и полтора на сборы.

С момента своего возвращения на «Альфу» Айси держала родителей в курсе: они узнали об Ильвеке практически все, что пропустила цензура военной связи, поздравили с заключением брака и отправляли голосообщения в ответ на совместные послания молодоженов. Однако Айси сомневалась, что они до конца понимают суть явления предначертанных пар и то, что Ильвек – не человек. Да и сама Айси после пережитого сильно изменилась, но говорить об этом было странно. В итоге Айси молчала, отложив объяснения до личного визита.

Из-за ранения и многих лет службы Айси полагался длительный отпуск. Ильвек мог заработать свой только через год, вот и выжидали положенное время. Сначала Айси переживала, потом пришло безразличие, а сейчас поняла, что просто соскучилась по родным и над их отношениями не властны никакие изменения.

В преддверии поездки Ильвек, напротив, потерял былую уверенность: то, что он сам рано покинул семейное гнездо, не означало, что мать и сестры ему безразличны. Он переносил свой опыт и на семью Айси, а потому заметно нервничал, опасаясь, что его не примут. Зато насчет собственных родных не переживал совсем – сказывалось влияние менталитета: избранная судьбой пара – дар свыше, и неважно, какой она наружности и какого происхождения.